- Ну что вы набросились на человека! - обернулась она к молодым людям.
Потом смущенно поставила перед женихом блюдо с мой-мой, которое секунду назад, казалось, была готова обрушить на его упрямую голову.
- Угощайтесь, дорогой камарад Нхай. Это я сама приготовила, - сказала она и смущенно прикрыла толстые губы кончиком цветастого передника.
Елена и Евгений неловко переглянулись.
А в общем вечер удался на славу. Нхай, отдав должное бару Мангакиса, довольно поздно возвратился в лагерь.
ВЕСТЬ ИЗ БУША
За обедом Майк Браун был необычно рассеян.
Он почти физически ощущал тонкий листок бумаги, лежавший в левом кармане его куртки. Иногда ему казалось, что капитан Коста как-то странно смотрит на него, даже в обычной угрюмости майора Коррейя, мрачневшего с каждым бокалом, Майку чудилось нечто подозрительное. И Браун никак не мог решить, как поступить с запиской.
- Нашему молодому другу сегодня что-то не по себе, - донесся до. сознания Майка словно издалека жизнерадостный голос крепко захмелевшего де Сильвы, - но, право же, не стоит так расстраиваться, человек жил, человек умер. Никуда от этого не уйдешь.
Широкое лицо полковника стало пунцовым, толстые чувственные губы блестели.
- Не будем думать о завтрашнем дне! Любовь сильнее смерти! Так давайте же...
Полковник резким движением оторвался от стола, его повело в сторону, и, почти падая вперед, он устремился к Мелинде.
Майк вскочил, но между вдовой Гомеша и де Сильвой уже стоял капитан Коста.
- Что! - взревел де Сильва.- С-со-сунки из контр-р-разведки!
- Браун! Уведите женщину! - ледяным голосом приказал Коста, и Майк невольно шагнул к Мелинде, прижавшейся к серой бетонной стене.
Он ожидал увидеть в ее лице страх, но глаза Мелинды были холодны, в них стыла ненависть.
- Прошу вас, сеньора, пройдем в мой... в кабинет вашего мужа... Мне нужно поговорить с вами, - вполголоса пробормотал Майк.
Он покосился через плечо: полковника держали двое - Коста и Коррейя, а он упрямо вырывался, лысина его стала пунцовой, на губах выступила пена.
В кабинете Майк предложил ей присесть. Мулатка скромно устроилась у самой двери, пододвинув стул к стене.
- Вы думаете, я испугалась, капитан?
- Он пьян, - извиняясь за то, что произошло в столовой, продолжал Майк. - Его сейчас отведут спать.
- Гомеш тоже часто напивался, - словно самой себе, спокойно, низким голосом проговорила Мелинда. - Это от страха смерти. Буш не щадит тугов, и они знают это.
Майк поймал себя на мысли, что за все эти дни в форте он, собственно, ни разу по-настоящему не разговаривал с этой женщиной: доброе утро, добрый вечер, спасибо, пожалуйста, да, нет - вот и все.
- Вы говорите так... о своем покойном муже? - Майка поразил ее тон.
- Что вы знаете о моем муже, молодой человек? - Мелинда печально улыбнулась. - И что вы знаете о жизни?
- Ну уж... - попытался скрыть свою обиду Майк. - Капитан Гомеш просил меня отправить вас и детей в буш. Такова воля покойного, и я...
- Вы молоды, Майк... - Она неожиданно назвала Брауна по имени. - Моему старшему сыну было бы столько, сколько вам. Гомеш мечтал - он станет офицером...
- Он умер? - растерялся Майк.
- Убит неделю назад в буше. Он был с "фридомфайтерами", которые громили вашу "Огненную колонну". Это и добило моего Гомеша! - четко выговаривая каждую фразу, сказала вдова.
Потрясенный, Майк глядел на женщину широко раскрытыми глазами.
- И... капитан Гомеш... как же он...
- Он ненавидел фашистов, - последовал четкий ответ.
"Гомеш - враг португальцев! Нет, не португальцев! Мелинда сказала фашистов! Он читал о фашизме: Гитлер, Муссолини, это все в прошлом. Сейчас речь идет совсем о другом... Ведь, если Гомеш одобрял... сам послал своего сына в буш, значит..." - Голова шла кругом. Майк поймал себя на том, что почти не слушал, о чем говорит Мелинда. Только осмыслил последние фразы:
-...детей я уже отправила в буш. Но сама я отсюда не уйду...
Она выжидающе смотрела на Майка. Юноша закусил губу.
- Туги... - Майк произнес это слово впервые, превозмогая себя. - Туги знают, чем вы здесь занимаетесь. У них есть люди в штабе Кэндала. Мне говорил Фрэнк Рохо.
Мелинда спокойно кивнула:
- Мне известно это.
- Вам надо уходить. Немедленно. Вас не трогали, пока был жив ваш муж. Уходите же, скорее! - Майк просил, почти умолял.
- Я не имею права. Когда-нибудь вы это поймете... сеньор команданте!
Мелинда поднялась со стула, аккуратно расправила складки своей широкой и длинной вдовьей юбки. Лишь в тот момент, когда дверь за нею закрылась, Майк вспомнил: записка в кармане куртки! Ведь именно об этом он хотел поговорить с Мелиндой...
Майк кинулся к двери, но у самого порога почти столкнулся с капитаном Коста.
- Мне очень неприятно, капитан Браун... - бесцветным голосом сказал он, усаживаясь затем перед столом Майка. - Наш дорогой полковник хватил сегодня лишку.
Он поправил свои волосы и огляделся.
- В этом арсенале можно неделю отбиваться от целого батальона! Покойный Гомеш был предусмотрительным человеком.
Коста кивнул на пулемет и ящики с гранатами в углу. Держал он себя слишком самоуверенно, и Майк не выдержал.
- Когда прикажете сообщить в Гидау о вашем возвращении? Насколько я понимаю, комиссия свою работу закончила. А мне бы не хотелось дольше привлекать внимание мятежников таким призом, как... вертолет. - Он кивнул за окно - туда, где стоял "алуэт", на котором прилетела комиссия полковника де Сильвы.
Коста скривил в улыбке тонкие бледные губы.
- Не будем валять дурака, капитан, - холодно заговорил он. - И я всегда не любил наемников... Да, да, я все о вас знаю. Отец - плантатор, сын - идейный борец за идеалы свободного мира. Так вот, послушайте меня. Комиссия, вся эта игра в следствие - ерунда. Если вы относились к нашим расспросам серьезно, то мне очень жаль вас.
- Продолжайте!
После первых ошеломляющих фраз Коста Майк уже овладел собою.