— Сама не знаю, — ответила она. — Это платье мне, кажется, стало длинновато!
Она поскорее подобрала край парадного платья, и они вместе с пышной процессией торжественно вышли на площадь, где толпился народ около статуи, накрытой белым холстом.
Покрывало сдернули, и открылась серебряная статуя самого Короля в три человеческих роста.
«Виват!» — громко закричали все, кто любил Короля, но те, кто его ненавидел, закричали еще громче. Ведь они боялись, как бы Король не заметил, до чего они его ненавидят.
И в этот момент маленькая Королева Вила опять неловко споткнулась и чуть не упала.
— Платье мне совсем стало длинно, — виновато сказала она Королю. И это была истинная правда: платье стало ей длинно оттого, что она сама уменьшилась ростом!
Кое-как она добралась обратно до своей опочивальни и сейчас же села подшивать платье. Она выглядела очень печальной, и, когда Король спросил ее, что с ней, она сказала:
— Эта статуя там, на площади, так похожа на тебя, как будто бы ты раздвоился, и я боюсь, что теперь я никогда не буду знать, где ты настоящий: тут, около меня, или там, на площади.
Король весело засмеялся и сказал, чтоб она поторопилась подшивать подол, потому что все уже сидят перед накрытыми столами и облизываются, не смея притронуться ни к фаршированным поросятам, ни к жирным паштетам, ни к дрожащим желе, ни к конченым окорокам, пока не сядут за стол Король с Королевой.
Когда торжества кончились, Король всерьез занялся государственными делами. Он легко завоевал соседнее королевство Чужого Короля, и после этого дел у него стало гораздо больше. И чем больше он занимался делами, тем больше этих дел становилось: то нужно было кого-нибудь припугнуть, то наградить, то ввести новые налоги, то назначить нового министра, то выгнать прежнего!
И все жители серьезно занялись делами, теперь им уже не мешал легкомысленный смех, и купцы всерьез вздували цены на свои товары, а покупатели не на шутку проклинали их за это.
Жители стали иногда поругивать своего Короля. Новая забота министрам: раз появились недовольные, надо было ставить у дверей замка двух часовых там, где прежде стоял один, и на ночь привинчивать новую задвижку к воротам.
Однажды в трактире подвыпившие лесорубы, грустно покачивая головами, заговорили о том, что Король стал уже совсем не тот.
А какой-то пьянчужка из-под стола, куда он съехал после того, как скамейка отказалась его держать, выкрикнул:
— Король?.. Разве такие короли бывают!.. М-м-м!.. Да чихал я на такого короля!
А наутро все, кто был в трактире, предстали перед судом, и строгие судьи, которым уже давно не выдавали перед вынесением приговора булочек с изюмом и сладкого вина, решили: раз нельзя установить, кто именно произнес оскорбительные для всего королевства слова (ведь голос шел из-под стола), чтоб не было ошибки, отправить в тюрьму всех разом!
Королю принесли решение суда на подпись, и он, хмурясь, долго колебался и подписал нехотя, потому что среди приговоренных был и молодой Лесоруб, который прикрыл его щитом во время битвы на ромашковом лугу.
И в тот момент, когда он с досадой отшвырнул длинное белое перо, подписав бумагу, он услышал, как громко вскрикнула у себя маленькая Королева Вила.
Он бросился в спальню и увидел, что она, печальная и испуганная, стоит, запутавшись в складках своего платья, — она еще уменьшилась в росте. Она сама была очень испугана тем, что с ней происходит, и огорчена, но ничего не могла поделать. И Король огорчился и тут же подумал, что, как это ни грустно, она, пожалуй, слишком маленькая для того, чтобы быть хорошей королевой такого грозного и могущественного королевства!..
И после того как эта мысль запала ему в сердце, он на придворном балу встретил рыжую красавицу, которая с восторгом смотрела на него блестящими зелеными глазами. У нее была белая кожа, и яркий румянец горел на щеках, и она держалась гордо выпрямившись и едва отвечала лебезившим перед ней герцогам и баронам, презрительно кривя коралловые губы, и только на Короля смотрела с восторгом.
И когда Король встретил ее взгляд и она вспыхнула и еще больше выпрямилась от радости, он услышал, как будто кто-то едва слышно вскрикнул.
Обеспокоенный, он вернулся в свои комнаты и увидел, что там пусто: маленькая Вила исчезла. Сморщенное платье валялось все в складках на полу. Окно было раскрыто, и на подоконнике сидел смышленый кузнечик. Он что-то сердито прострекотал, увидев Короля, повернулся, подпрыгнул и вылетел в окно.
Ужасная тоска охватила Короля, и он, едва дождавшись лунной ночи, побежал в лес, где он давно не был, и долго стоял на полянке и звал маленькую Вилу, но она так и не появилась.