Проходит много времени, прежде чем меня перестает колотить мелкой дрожью, и я решаюсь встать, чтобы осмотреть комнату. В этот самый момент одна из дверей открывается, и я чувствую запах еды, доносящийся из-за нее, странный, но аппетитный. Женщина, назвавшаяся Энит, стоит в проходе и гонит кого-то прочь метлой, причитая:
— Понатащили в дом зверья, одна шерсть от них по всем углам. Чтобы я этого разрушителя больше не видела тут! Выносите его во двор вместе с гнездом!
— Ну ба! — слезливо восклицает детский голосок.
— Не выгоняй Гвина, мы обещаем, что будем за ним убираться, честно-честно! — принялся канючить второй. А я и не знала, что тут есть детишки…
— Не будете вы за ним убираться — знаю вас. Выносите, я сказала, — женщина непреклонна. Видимо, ее терпение только что лопнуло.
Знакомая история. Я расплываюсь в улыбке, чувствуя в чужом мире отголоски своего. Кошки — они везде одинаковые. Только вот в метлу вцепилась совсем не кошка… Этот зверь с длинным пушистым хвостом и огромными ушами больше похож на лисицу-фенек. И его шерсть… сияет! Будто сделана из тончайших нитей белого золота. А бирюзовые глаза-бусинки горят, как огоньки. Какая же прелесть! Разве можно ее на улицу?
Позабыв про стеснение, я встаю в предвкушении потискать зверюшку, но маленькие детские ручки шустро подхватывают ее и вместе с прутьями отрывают от метлы. «Лисица» недовольно рычит, а из-за угла выглядывает чумазая смуглая девочка, чтобы посмотреть на меня. Всего на пару секунд. Я успеваю ей улыбнуться, прежде чем она убегает.
— Прости, что из-за этой суматохи пришлось оставить тебя одну. Сегодня мы наконец-то собрались все вместе, и… я так волнуюсь, — Энит присаживается рядом и берет мои руки в свои.
Очень неловко от того, с каким теплом она на меня смотрит… Я должно быть красная, как рак. Не глядят так на чужих и незнакомых.
— Мама много говорила о тебе. Я рада, что вы встретитесь, и она сможет обрести покой. Она долго ждала, — Энит заглядывает мне прямо в глаза, а я, растерявшись, будто язык проглотила. Боюсь, начну заикаться, если заговорю. — Скажи, каким именем тебя звать?
— М-ма…
— Марина, — договаривает за меня непонятно откуда возникший Константин.
Он уже, к счастью, одет. Я так разволновалась, что не слышала, как он спустился по лестнице. Точно камень с плеч… Хочу попросить его отвести меня куда-нибудь, хочу побыть одна и переждать, пока в душе утихнет буря.
— А за что вы выгнали того зверька? — резко перевожу тему, дабы хоть как-то разрядить обстановку. — Он, кажется, довольно безобидный…
— Пока щенок. Погоди, скоро вырастет, — тяжко вздохнув и покачав головой, Энит встает, добавляя: — Взрослые фулгоры атакуют смертным боем любого, кто к ним приблизится. Это дикий зверь, он не живет с людьми.
Повисло напряженное молчание. Энит переглядывается с Константином, после чего он, нервно прикусив губу, отворачивается. На его скулах заходили желваки.
— Вот же плохая я хозяйка! — восклицает Энит так внезапно и громко, что я подскакиваю на месте. — Одежду тебе приготовила, а не принесла, сидишь в рванье. Идем, провожу тебя в комнату.
А я уже и забыла, что безбожно разодрала брюки — их теперь только выбросить. Царапины на ногах начинают саднить, когда встаю, но эта боль даже приятна. Она отрезвляет и не дает этому месту поглотить меня, затуманив разум страхом и апатией. Когда прохожу мимо Константина, не глядя на него, кожа покрывается мурашками. Жар. Он пылает. Он — дракон, дикий зверь, который не живет с людьми. Не нужно слов, чтобы понять — его опасаются, ему не рады. И он всё еще здесь зачем-то, хотя миссию свою выполнил — доставил меня «домой».
Лестница наверх такая узкая, что мне приходится идти не рядом с Энит, а позади. Я пару раз хватаюсь за ее юбку, запнувшись о непривычно высокие порожки. Еще никогда так не уставала, преодолев всего два этажа…
У винтовой, еще более крутой лестницы мы останавливаемся.
— Всё, дальше ты сама. Я всегда боялась по ней подниматься, а уж спускаться как… — женщина вздыхает, сжимая в кулаках ткань юбки. — Но ты-то у нас не из боязливых.
«Теперь, конечно, нет» — хочется ответить язвительным тоном, но я лишь поджимаю губы. И ступаю узкий порожек, поднимая голову вверх. И перед глазами всё плывет, лестница устремляется в бесконечную высь, опасно раскачиваясь из стороны в сторону.