Как жаль, что Лены нет рядом! Вечно она упускает такие запоминающиеся моменты.
Безрассудные отчасти, они окрашивают воспоминания в особые яркие тона, сохраняя их подобно ценным старым фотокарточкам, которые с годами не потускнеют, не померкнут.
Поймать ритм, танцевать. Прямо сейчас. Кажется, в песне поется о том, что может быть именно сегодня — лучший день. Прекрасные слова, если вдуматься, если относиться так к каждому дню своей жизни. Научиться бы и мне находить чудо во всем и всех…
Я поворачиваюсь спиной к зданию, за стеклом которого достаточно много народу и начинаю двигаться в такт музыке, так, как умею. У меня своя атмосфера и персональная дискотека. Не важно, что проходит она в луже под ливнем. Такого момента больше не будет. Похожие — возможно, но не этот. А люди пусть смотрят. Когда еще такое увидят?
Музыка стихает слишком резко, вернув улице привычный городской гул и шум стихии. Это немного приводит меня в чувство — роняю туфли на асфальт, случайно ослабив хватку. Похоже, кто-то увидел, что я вытворяю, и решил пресечь рождение новой звезды Ютуба — отрубил колонки. Или я слишком мнительная, и это простое совпадение… В любом случае, шоу окончено и я, подобрав обувь, иду к входу в торговый центр, где к стеклу припал какой-то парень.
Я встаю неподалеку от входа, и, глянув на свое отражение в стекле, лезу в сумку, за замком которой открывается целая вселенная всяких женский «причиндалов» и жизненно необходимых мелочей. С ней я могу хоть во внезапный поход отправиться, хоть в постапокалипсис выжить. Нужно достать сухие балетки, завернутые в пакетик, и салфетки, чтобы хоть немного стереть с ног грязные брызги. Тут, в сухости и тепле, ощущать себя мокрой до нитки очень неприятно. Вода стекает по волосам, капала с них на чистый кафельный пол, превращаясь в маленькую лужицу. Уборщики будут в ярости, но не выжимать же одежду, как прачка, стоя за порогом центра на виду у всех! Это уже слишком, пожалуй.
— Прошу прощения… Девушка, — кто-то, стоящий за моей спиной осторожно и тихо меня окликает. Этот кто-то наверняка собирается отпустить шуточку насчет моего уличного выступления. Даже интересно. Сегодня я на удивление безразлична к мнению окружающих.
Оборачиваюсь. На расстоянии вытянутой руки стоит молодой высокий парень. Ну, по крайней мере, он таковым кажется мне с моим ростом в сто шестьдесят сантиметров. Приходится немного задрать подбородок, чтобы посмотреть незнакомцу в лицо.
— Да? — он кажется мне знакомом, хотя я уверена, что вижу его впервые.
— Начало сентября — не лучшее время для купания… в луже, — он точно лекцию о здоровье собирается прочитать, хитро улыбается, но внезапно заминается и мрачнеет. А я стою, как дура, с потекшей косметикой под свисавшими на лицо мокрыми сосульками волос и жду, что он скажет дальше.
— «Не-лучшего» времени не бывает, если эта лужа — твоя стихия, — ляпаю первое, что приходит в голову и понимаю, что окончательно топлю себя. Не все, но многие люди, стоящие в холле, обернулись и смотрят на нас, слушают. А я тут такое… — Ну, вода в смысле…
— Но она, в отличие от меня, горячим кофе вас не напоит. У вас ведь есть пара минут на вашего покорного слугу? — опять смеется. По глазам вижу.
Только цвет их никак не могу разобрать из-за очков. А когда всполох далекой молнии отражается в их линзах, понимаю… что и не должна ничего разбирать. Он — такая же скоротечная случайность, как и мой уличный танец.
— Нет, спасибо… — сдавленно хриплю, подавляя желание прижать свои холодные ладони к полыхнувшим жаром щекам. Засмущалась, как младшеклассница. — Я закаленная, не замерзла. Да и мне идти надо… Дождь уже заканчивается.
Порыв ветра, грохнувший о стеклянную стену смесью дождевой воды и листьев, вставляет свое очевидное: «Лукавишь, Марина». Небо светлеет, но тучи не перестают заливаться слезами, оплакивая незаметно ушедший, мягкий и теплый август, ушедший так быстро накануне, что никто не успел попрощаться с ним. Холодное дыханье сентября. Кто скажет, чем оно пахнет?..
— Увяданием и грустью… Мокрой листвой и грядущим снегом, — молодой человек смотрит на просвет в серой пелене неба сквозь забрызганное стекло и будто говорит сам с собой, о чем-то своем, и всё же…
— Что, простите? — мне это нравится всё меньше. Если бы мне не было настолько не по себе — я бы присмотрелась к странному незнакомцу.