Глупая я девчонка! Подумала, что он нарочно оставил его мне, потому что на какой-нибудь странице записан его номер телефона или, в крайнем случае, адрес.
Но на первую страницу мне все-таки удается заглянуть. С левой стороны форзаца рукописным, но разборчивым шрифтом надпись: «Впиши свое имя, чтобы прочитать». Да не собираюсь я ничего сюда писать! Что за глупости?
Небрежно кидаю блокнот на прикроватную тумбочку, а он смотрит на меня оттуда своим желтым «глазом». Ощущение, что я под наблюдением, реально и сильно настолько, что сорванным с кровати покрывалом я накрываю этот блокнот. Я точно сошла с ума…
Час-другой рисования при свете яркой кухонной люстры не приносит мне никакого удовольствия. На душе снова тяжелый камень, булыжник с веревкой, второй конец которой обмотан вокруг моей шеи. Что-то важное я не сделала, и оно постоянно ускользает от меня…
Бездумно вожу тонкой кистью по холсту. Кажется, выходит нечто интересное, похожее на эскиз мандалы. Но, отойдя чуть дальше, я увидела, что это… один в один узор с корешка чертового блокнота! И я срываю лист с мольберта.
По пути в свою комнату заглядываю к Лене, чтобы проверить, спит ли она. Спит. Ощущение, что я собираюсь совершить маленькую шалость тайком ото всех, сделать что-то запретное… Покрывало, наброшенное на блокнот, валяется на полу. Видимо, соскользнуло с тумбочки. Я его поднимаю и, усевшись на кровать, укутываю им до сих пор холодные ноги. Камень-глаз на обложке кажется теплым, когда касаюсь его кончиками пальцев.
«Впиши свое имя, чтобы прочитать».
Ну, хорошо, ларчик, открывайся. Мое имя — Марина. Я замираю в холодном свете настольной лампы.
Глава 2. Морок (2)
И ничего не происходит. Пытаюсь листать — не поддается. И вот… первая страница отделяется от блока! Приподнимается, точно приглашая заглянуть за нее. Не веря своим глазам, перелистываю и вижу какой-то текст. Тоже написан от руки, только наспех, с помарками. Разбираю с трудом:
«Ливень, заставший ее врасплох посреди очередных поисков себя, перевернул всё с ног на голову и в моей жизни. Снова. Я увидел ее всего на секунду, ожидая машину в холле центра… и узнал. Может быть, показалось? Не знаю, уже не верю ни во что. Но до сих пор, прикрывая глаза, вижу перед собой ее силуэт: босые ноги, промокшую синюю кофту, русые волосы завитками...»
Я отбрасываю от себя блокнот. Вот просто кидаю его на пол, даже не закрыв. Это всё выражение эмоций, которое я могу себе позволить посреди ночи.Становится жутковато до дрожи. Первая мысль: выбросить подозрительную книжонку и продолжить заниматься делом, но любопытство пересиливает.
С колотящимся где-то в пятках сердцем, я наклоняюсь вперед, чтобы дочитать. Здесь почерк меняется, становится тревожным и беспорядочным. Я еле разбираю его:
«Этажом выше человек перелезает перила балкона, чтобы спрыгнуть, но ей не хватит смелости вмешаться. Через час приедут скорая и полиция. А она все так же будет оставаться в своей комнате, напрасно убеждая себя в том, что ничего не могла изменить. Трусливая, она думает, что ее действия не могут изменить мир, не могут изменить людей рядом.»
Меня прошибает холодный липкий пот. Я всегда считала себя маленькой букашкой среди множества таких же, которые даже свою жизнь не всегда могут контролировать. Что уж говорить о чужих… Но это не может быть написано про меня, просто не может.
Что-то скрипит. Звук слабый, еле слышный, такие еще начинают мерещиться, когда долго пребываешь в тишине. Поддавшись какому-то неясному порыву, встаю с кровати, чтобы проверить правдивость текста «на прочность» и убедиться в совпадении. Но забываю, что укутала ноги покрывалом.
И я падаю… нет, сталкиваюсь с полом! Как таран с замковыми воротами. Показалось даже, что комната содрогнулась, хоть я и вешу пятьдесят с хвостиком… А у меня в глазах темнеет. Не могу сделать нормальный вдох — охватило какое-то удушье, бросило в жар.
Всё, можно окукливаться. Мне бы такие метаморфозы не помешали… Завернулась в одеяло, пролежала инертно недели две и вышла из него на свет человеком умиротворенным и аккуратным. Красота! Лежу, из-за неотступающей головной боли вставать не хочется, но скрежет за окном повторяется, подтверждая, что он мне не почудился.
Город давно спит, окутанный ночью, и только одно-единственное пятно света в соседнем доме разрывает ее пелену. Непомерно густой мрак. Кажется, открой я сейчас окно, и он густыми клубами повалит в комнату.
Я нехотя поднимаюсь, чтобы вернуться на кровать. К блокноту больше не притрагиваюсь. Сижу, обняв подушку, и понимаю, что уснуть теперь не смогу. Что, если всё правда? Сама того не ожидая, подрываюсь с места, подлетаю к окну и распахиваю него настежь.