Работать не получалось, в голову лезли непрошенные мысли. Вспомнились слова Олеси, смешались странным образом со вчерашними откровениями Светланы, превратились из обрывков фраз в полноценную картину, напугавшую вдруг своей четкостью и нагромождением красок и форм. Он выдохнул шумно, понимая, что жизнь Его преобразилась не меньше, чем жизнь Светланы, утратила былой порядок, сбилась с привычного ритма.
Ему и раньше удавалось разглядеть эти перемены - то и дело Он улавливал в себе какие-то странные отголоски неведомых доселе эмоций, порывов, интересов... Он смотрел на жизнь другими глазами и видел её, разумеется, совсем иной. И то, что Он видел... Да, оно Его радовало, грело, изумляло и восхищало, но... Вместе с тем увиденное Его пугало, тревожило, заставляло судорожно передергивать плечами, озираться по сторонам. Новая жизнь была неизученным и полным подводных камней пространством. Привыкший все и всегда решать на ходу и улавливать налету, Он вдруг стал излишне много думать, рассуждать, просчитывать и выверять. Он стал сомневаться в своих силах, своих поступках. То, что Он раньше делал и говорил, не задумываясь, теперь могло занимать Его мысли часами... Пред Ним стали один за другим проявляться десятки вариантов развития событий, хотя раньше Он видел перед собой только одну единственную точку - долгожданную цель, и рвался к ней, наплевав на всё и вся. А сейчас... Сейчас Ему вдруг открылись препятствия на пути к цели, Он внезапно понял, что точка впереди не одна, и даже не одна сотня их там! И пути к этим целям спутаны и свиты в непролазные комья и клубки...
Он все никак не мог понять, что же это за изменения такие, из-за чего вдруг Он потерял былую уверенность и обзавелся привычкой задумываться над поступками? И вот вчера вечером, когда, сидя на песке, залитом кровавым отблеском заката, Он слушал дрожащий, но все же полный уверенности и веры в Него голосок Светланы, решившейся открыть пред Ним свою душу, как сделал когда-то Он сам... Да, именно в этот миг и открылось Ему вдруг то простое, но заставившее содрогнуться слово, которым объяснялись произошедшие в Нем перемены. Ответственность. Обязательство держать ответ за каждое слово и каждый поступок, которые Он порождает на свет. Решимость платить за все содеянное собственной кровью.
Прикрыв полные мрачных теней глаза, Он опустил крышку ноутбука, понимая, что сегодня уж точно не сможет выйти на охоту, красться по кровавому следу издыхающей "жертвы", рвать её, и без того обессилившую и готовую к смерти. Не сможет... Потому что душа Его, неведомым образом выбравшаяся из тайника в холодном, размеренно стучащем сердце, сейчас сидела рядом с Ним, пристроившись на подлокотнике кожаного кресла, и укоризненным взглядом сверлила Ему затылок. Под тяжестью этого взгляда голова сама собой упала на сложенные на столе руки, опустились широкие плечи, прогнулась извечно прямая и гордая спина, дрогнули сильные колени, сжалось полное уверенности в своей правоте сердце, вырвался из легких протяжный тоскливый вздох.
Что же Он творит-то, а? Чем думает? Куда смотрит? Светочка-Света, запуганный, дрожащий, маленький и милый зверек... Мышонок. Серый крошечный мышонок на Его развернутой ладони - доверчивые глазки, настороженные ушки, любопытный носик, ниточки-усики, робко, но безостановочно изучающие ладонь, куда занесла коварная судьба. Одно неловкое движение - и мышонок полетит на жесткую землю... Один неудачный захват - и тонкие косточки хрупнут под сильными пальцами... Что же делать теперь Ему, приручившему дикого зверька, приманившему пугливую лань, поймавшему певчую пташку, что же делать?
Её мир - ночной звенящий пением кузнечиков Парк, где стражи сосны несут вечный караул, где одурманивающе-томно пахнет цветущий жасмин, где властвует господин дождь, вальяжно прохаживаясь по тонущим в зелени владениям своим. Мир-сказка, мир-покой, мир-одиночество... Самый спокойный и восхитительный мир, какой когда-либо рождался в человеческом сознании. Она живет там сколько себя помнит, ей известны все тропки и дорожки, холмики и канавки, ручейки и озерца, каждое деревце и каждый цветок. Она смеется вместе с радугой и поет под шелест дождя, она смотрит в лунную ночь, точно в ясный солнечный день, и видит во тьме так же четко, как другие видят при свете. И в мире этом она - королева, яркая бабочка в море цветов, не запуганная девочка-мышка, а грациозная девушка с повадками дикой кошки. Это её мир, и ей там самое место. А Он...