Утром Джим, открыв глаза, обнаружил, что лежит в постели один среди пены белой простыни и одеяла. Лишь на несколько мгновений в него вселился панический страх, но тут же исчез, когда на пороге спальни показалась Леони с двумя кружками кофе в руках. Она замерла, прислонившись к дверной раме: такая сонная, непричёсанная, смешная, она потирала одной ногой голень другой. Джим рассеянно улыбнулся. Подойдя, Леони протянула Джиму одну из кружек и присела рядом на край кровати.
- Вот тебе не спится в единственный выходной на неделе, – ворчал Джим, приняв из её рук кофе.
- Привычка, – выдохнула она. – Ты знаешь, мне сегодня такой сон хороший приснился… – Леони поджала ноги и обхватила их одной рукой. – Это что у тебя, синяя рубашка?! – она поставила кружку на пол, сорвалась с кровати и подскочила к стулу, на котором висела вещь, о которой она только что сказала.
- Ну, да… А что?
- Синий – мой любимый цвет! – огласила по-детски Леони, сбросила с себя старую футболку Теренса и надела рубашку Джима. – Всё, я её у тебя конфискую. Поскольку мы теперь будем встречаться, я обязана носить дома твою рубашку: в общепринятом понятии – это сексуально, – смеясь, заявила Леони, хотя в её голосе чувствовалось, что это самое общепринятое понятие скорее вызывает у неё усмешку.
***
Тина Дэвис рядом с сестрой своего парня больше походила на тонкую осиновую веточку, что, кажется, вот-вот сломается под напором ветров. В отличие от Леони, невысокой, крепкотелой и пышногрудой девушки с копной густых медных волос, Тина обладала высоким ростом и худобой, бледной, почти прозрачной кожей и имела тонкие шелковистые светлые волосы, которые редко собирала в красивые причёски, как подруга, предпочитая оставлять их спадающими с узких плеч или заплетёнными в полурастёпанную косу. Брови на тонко очерченном лице почти терялись, сливаясь с матовой кожей, и только серо-зелёные глаза её пронзительно сверкали дикими огоньками, выдавая в Тине волевую и страстную к жизни натуру. Люди, обманываясь хрупкой внешностью, зачастую ошибочно думали о мисс Дэвис, как о ласковом котёнке, не подозревая, что внутри Тины сидел хищный зверь, готовый растерзать того, кто вставал у него на пути.
Любовь к Теренсу почти убила в Тине самые интересные черты, и девушка сделалась по-заурядному мягкой в отношениях с людьми.
В дождливый и мрачноватый вечер 5-го июня Моран подъехал на своём недавно приобретённом байке к салону Теренса. Он надеялся сегодня повидаться с Джимом и пропустить в каком-нибудь баре по кружке-другой пива, но застал у дверей лишь перетаптывающуюся на тротуаре Тину, уткнувшуюся носом в ворот свитера, выглядывающего из-под белого плаща. Он мысленно смеялся над ней, Тина показалась ему смешной – худющая и мокрая, держащая над головой клатч в наивной надежде, что он спасёт её от ливня.
- Вы, миссис Маллиган, чертовски отстойно выглядите! – саркастично, но всё-таки с ноткой дружелюбия в голосе окликнул её Моран.
- Себ? Привет! Да я вот… мужа жду, он на машине: обещал заехать и забрать меня. Он в ресторане с друзьями сегодня отмечал чей-то день рождения.
- Хм, девок что ль пригласили, раз он не торопится.
- Ой, не начинай! Он с минуты на минуту должен появиться… У него, наверное, просто телефон разрядился, мне не дозвониться, – Тина с доверчивой суетливостью стала вновь набирать номер мужа. Тоненькие пряди распущенных волос провисали, словно пара гамаков, с обеих сторон её лица, сделавшись тяжёлыми от влаги, и непослушно заслоняли дисплей телефона. – Ну вот, опять, – на выдохе шепнула она, убирая от уха телефон.
- Ты до абсурда смешна, когда вот так нелепо доверяешь ему, – почти выплюнул Моран, отталкиваясь ногой от тротуара. Он подъехал к Тине и кивнул головой на заднее сиденье. – Полезай-ка, обезьянка, на пассажирский трон! У меня, конечно, откидная крыша в «авто», но домчимся до дома быстро, промокнуть до последней нитки не успеешь.
- Брось заниматься ерундой, Теренс сейчас меня заберёт, – ласково ответила она, утерев глаза от дождевой воды. – Не трать на меня время, всё хорошо, Себ… Ты ведь, наверное, Джима искал? Он… Ох, столько всего странного произошло за последнюю неделю, долго рассказывать, но он улетел с Леони. Путешествовать по миру, – обозначала она цель отлёта Джима. – Так что не смогу точно сказать, где сейчас наши голубки: где угодно могут быть! – она снова утёрла глаз от воды и размазала тушь.
Моран залился хохотом. Глядя в простодушные хлопающие глаза Тины, он думал о том, какой она может быть забавной, хоть обычно старается держаться скромно и серьёзно.
- Что? – она свела домиком светлые бровки.
- Боже, какое же ты чудовище! – Себастьян прикрыл глаза ладонью. – Не трогай своё лицо больше, – с наигранным спокойствием весело отчеканил он и взял Тину за запястье, притянув ближе к себе. – Садись уже давай.
- Как скажешь, командир недоделанный!.. – деловито бросила Тина, усаживаясь сзади. – У тебя ещё и второго шлема нет, просто ужас, – шутя ворчала она. – Нарушение самых простецких правил безопасности. Стыдоба! – она хлопнула обеими ладошками себя по коленям.
- Хватит бурчать, – скомандовал Себастьян, чуть повернув к Тине голову, и отдал ей свой шлем. – Обхвати руками меня за торс.
Тина подчинилась.
- Крепче, дурында! Не плюшевого медвежонка в розовой спаленке тискаешь.
Тина сильнее обвила руками его крепкое тело, уткнувшись носом в плечо Себастьяна и забыла как дышать от страха.
- Я всегда боялась мотоциклов. У меня двое одноклассников пятнадцатилетними подростками разбились в аварии, – боязливо шепнула она.
- Эй, ну-ну, брось там дрожать: я отличный мотоциклист, – успокаивающим и мягким голосом заявил Моран.
Себастьян вставил в зубы сигарету, зажёг её и тронулся с места.
«Харлей» плавно, но стремительно летел по мокрому асфальту, словно его владелец желал обогнать ветер. Горьковатый и душный сигаретный дым забивал ноздри сидящей позади Тины, но она силой удерживалась, лишь бы не закашляться, и от этого начинала злиться на Себастьяна. Безо всякой неосторожной мысли, без двусмысленных намерений, она шутя слегка прикусила его за шею. «Дымоход!» – ворчливо буркнула Тина голосом обиженной девчонки.
Моран вздрогнул и крепко впился обеими руками в руль управления.
- Ты и впрямь чудовище, – недовольно процедил он.
В ответ Тина издала шаловливый смешок и попыталась как можно больнее ущипнуть Себастьяна за бок. После его нервозного откашливания она вновь послушно прильнула щекой к его плечу и стала разглядывать блестящую от воды дорогу, хмурое небо и сочно-зелёную растительность вдоль дороги, из-за которой выглядывали высотки города в отдалении. В глубине души Тина ощутила упоение и расслабилась, позабыв о страхе. Природа заворожила её.
Они пересекали реку по мосту из металлических конструкций, окрашенных белой краской. Тина что-то невнятно стала бормотать, Себастьян не сразу понял, что она что-то напевала, попеременно считая птиц на нашивке рукава его кожаной куртки.
«До чего нелепая», – говорил он вслух, но порывы встречного ветра проглатывали звук его речи. «Как бы не упала», – думал он про себя.
С этого вечера Моран обозлился на Тину. Он теперь часто обидно подшучивал над ней, журил за наивность чувств к мужу, даже не упускал возможности осмеять её чрезмерную худобу. Тина не понимала странного настроя своего приятеля, оттого списывала его причуды на стресс, плохую июньскую погоду, на загруженность на работе. Она не могла злиться, да и оружия для ответного удара у неё не имелось, просто потому, что реальных, аргументированных причин такого поведения Себастьяна она разгадать не могла. Он сам едва ли осознавал их природу.
Моран бесился в июле из-за Тины. Она слишком редко стала видеться с ним и приглашать выпить или просто поболтать, все свои душевные тревоги она вновь изливала лишь Леони. На самом деле, самой Тине было просто жутко интересно расспрашивать подругу обо всех подробностях путешествия той с Джимом.