Да и к тому же, как она будет возвращать ему столь нагло распакованный подарок?
– Ладно, – сказала она сама себе и сгребла струны вместе с упаковкой в охапку. – Проблемы будем решать по мере их поступления, да, Кита? Сейчас убираем это с глаз подальше, а потом будем думать. У меня сегодня куча дел, какой-то там подарок Томасу Меймону подождет.
Чувство, что она пытается убедить в этом саму себя, оказалось на удивление неприятным, словно едва уловимое горькое послевкусие после любимой сладости.
II
Кита пошла в технический колледж вовсе не по своему желанию. Тут, как это часто случается, влияние оказали родители.
Сколько себя помнила, Кита всегда испытывала тягу к рисованию. Все начиналось с невнятных детских художеств, среди которых были и желтые крокодилы, и треугольные елочки, и бесформенные губастые портреты мамы и папы. Однако довольно быстро простые формы стали ей надоедать. Тогда как дети довольствовались карандашами и бумагой, Кита брала в руки кисти, губки, тряпки, ватные палочки; выдувала краску из трубочек, лепила композиции из сухих листьев, пластилина и цветных кусочков журналов. В рамках обычных уроков рисования в детском саду и школе ей было тесно. И родители решили отдать ее в художественный кружок.
Кита росла с мечтой стать великим художником и продавать свои картины. Она много трудилась, познавала основы, оттачивала навыки, пробовала новые материалы. Рисование было тем, что по-настоящему ее увлекало. И она была уверена, что ее стремление подняться по этой лестнице родители поддержат.
Увы, этого не произошло.
В последний год обучения в школе, когда Кита заявила о своем желании идти в художественную академию, случилось то, чего она ожидала меньше всего – скандала. Ее самую дорогую, самую заветную мечту стать дизайнером, иллюстратором, зарабатывать деньги на своем творчестве попросту растоптали в грязи реальной жизни. “Кому ты нужна со своими рисульками? – кричала тогда мама. – Какие заработки? Не смеши меня. Хочешь превратиться в алкоголичку или наркоманку? Эти твои великие художники, которыми ты восхищаешься, в большинстве своем заканчивают именно так”.
Сказать, что ей от этих слов было больно – все равно что не сказать ничего. Отец, присоединившийся к разговору несколько позже, дочь не поддержал. “Художники никому сейчас не нужны, – сказал он ей. – Технологии идут далеко вперед, и традиционный рисунок уходит в прошлое. Иди, обучись лучше чему-нибудь полезному”.
А чему полезному может научиться человек там, где он не хочет учиться? Кита не хотела идти в технический колледж, но в итоге родители настояли. Одна радость – ей все-таки позволили выбирать самой, на какую специальность идти, и Кита выбрала направление прикладной информатики, в рамках которого преподавали компьютерный дизайн. Пусть и не то, о чем она мечтала, но по крайней мере близко.
С того дня все ее работы, упакованные в плотные черные папки, оказались на самой высокой полке шкафа и больше не видели света. Многие художественные материалы – краски, пастель, акрил – последовали за ними. Их юная художница доставала крайне редко. Единственное, от чего она не смогла отказаться – это от скетчбука и старого доброго простого карандаша. С ними она практически не расставалась: делала наброски дома, на занятиях, иногда даже в транспорте и в кафе. Но никому никогда не показывала… кроме Алис.
– Заведи инстаграм, – предлагала подруга. – Начни выкладывать туда свои рисунки, и кто-нибудь обязательно обратит на тебя внимание. Кто сказал, что для того, чтобы зарабатывать на рисовании, обязательно надо идти в академию?
Кита прониклась ее советом и на первом курсе попробовала завести страничку. В какой-то момент ей это даже начало нравиться. Однако, как часто бывает с неуверенными в себе людьми, один колкий комментарий способен загубить любое начинание. После того, как к одному из опубликованных набросков прикопался какой-то “знаток анатомии”, Кита бросила свой инстаграм и снова спрятала ото всех свои рисунки.
Постепенно Кита стала привыкать к учебе в колледже. После того, как закончилась ее затяжная депрессия, а успеваемость пошла на лад, ее перевели в группу посильнее. Там она и познакомилась с “SunRise”… вернее, увидела их вживую: заводить с ними дружбу она не стремилась, а потому просто наблюдала со стороны.