— Спасибо и на том.
— Вам спасибо! Вы же мой спаситель, хотя упорно настаиваете на том, что меня никто не убил бы. Это самое малое, что я могу сделать для вас.
Бош энергично схватил мою руку, чтобы пожать её; вдруг его ладонь вздрогнула.
— Вы же не покинете турнир? Своей цели вы добились и без него, но…
— Я буду участвовать, — уверил его я. — На кону моя честь, я обещал Ласкеру реванш. Кроме того, денежный приз мне не повредит.
— Чудесно, — Бош расплылся в счастливой улыбке, словно позабыв о том, что совсем недавно на него покушались. Но я в это не верил. Несмотря на обманчивую легкомысленность, Герберт был умным человеком.
— Если вы чувствуете себя настолько обязанным мне, то я не откажусь от небольшой суммы прямо сейчас, — вкрадчиво заметил я. — Так получилось, что я поиздержался за последние дни…
Герберт озадаченно моргнул, но его замешательство продлилось недолго.
— А вы не боитесь брать быка за рога, — довольно хмыкнул он.
Достав чековую книжку и ручку, он размашисто вписал в чек число и вручил его мне. Количество нулей в нём обрадовало, но я не обольщался — вскоре эти деньги растают, как снег весной. Инфляция!
Душещипательный момент прервали старые знакомые — журналисты, которых Герберт отвлёк на себя ещё в Романском кафе. Чуткие на сенсации носы этих ищеек их не подвели. Они, несомненно, застали происшествие, едва не переросшее в трагедию — и, как подобает лишённым такта борзописцам, жаждали урвать подробностей для своих газетёнок. В тот миг, как они появились перед нами, возникнув будто из-под земли, их рожи очень напоминали крысиные морды. На нас обрушилась волна их вопросов; не дожидаясь ответов, они что-то застрочили на листках паршивыми вечными перьями.
Прощание с Бошем получилось скомканным. Я сдержанно кивнул ему, отобрал бумажки у обоих журналистов и сгрёб их за шкирку, после чего потащил к ближайшей подворотне. Настроения церемониться с ними не было. Почуяв, что пощады можно не ждать, горе-репортёры кое-как вывернулись из моей хватки и не сговариваясь помчались прочь. Я проводил их насмешливым взглядом — и выбросил из головы.
Мне было о чём поразмыслить и без них.
Как стало ясно из новой встречи с Существом, оно не оставило идеи сотворить из меня своего нового апостола… что бы это ни значило. При этом ему по какой-то причине необходимо было, чтобы я сдался ему, сам признал его главенство над собой — вероятно, потому что оно не обладало достаточной силой, чтобы сломать ментальные барьеры, которые защищали мой разум. Хотя казалось бы, раз уж оно смогло перетащить меня на другую планету, подчинение далось бы ему запросто… Нет, я не обладал достаточными сведениями насчёт способностей псионических сущностей, чтобы делать такие выводы. Мало ли как развивалась их эволюция. Нельзя подходить к ним с человеческими понятиями возможного и невозможного. Глубоководная рыба выживет на дне океана, но плескаться у морской поверхности ей не суждено.
Также Существо могло отыгрывать христианского бога, ведь в христианстве много внимания уделялось свободе воле. Хотя какая уж тут свобода воли, когда к тебе заявляется якобы бог и обещает погрузить весь мир в новую войну? И всё для того, чтобы ты подчинился. А что насчёт других мировых религий? Ислам, буддизм и великое множество верований помельче захватывали умы миллионов, если не миллиардов людей. Возможно, для них Существо надевало другую маску…
Мотивы и логика, которой руководствуется Существо, неясны. Одно я понял определённо: оно не всесильно. Будь иначе, в Боша, которого оно выбрало, чтобы показать своё могущество, ударила бы молния — чем не демонстрация могущества? Как раз в духе примитивных представлений о божественном.
Существо работало тоньше… как агент Института Развития. Оно взяло уже сложившуюся ситуацию: безусловно, водитель и без его участия собирался напугать Герберта. Не было никакого провидения, которое создало бы это событие. Существо просто проанализировало окружение и воспользовалось стечением обстоятельств, воздействовав на опорно-двигательный аппарат Боша. Вероятно, оно и шофёра обработало, не дав тому вовремя свернуть, — но том его участие и закончилось.