Письмо обрывалось. Женщина, которая просила моего отца о помощи, не подписалась. Было и второе письмо, прикреплённое к первому. Маленький клочок бумаги, тем же размашистым почерком, но по всей видимости, написанный в ещё большей спешке:
«Его убили. Они доберутся и до вас.
Береги свою семью».
Три предложения и две строчки. Больше ничего.
Пока я вспоминала текст писем, отец бродил по палате из стороны в сторону, оставив попытки меня хотя бы усадить. Он остановился у противоположной стены, и сделав глубокий вдох, принялся рассказывать, а я затаила дыхание.
— Как ты, наверно, уже догадалась, много лет назад должна была состояться крупная поставка, — низким голосом проговорил он. — Мы передавали груз Крутым.
— Крутым? — искренне удивилась я. С чего бы это? — Насколько мне известно именно они передают груз вам, а не наоборот…
— Это был не совсем обычный груз, — возразил отец и сделал паузу, одарив меня многозначительным взглядом. Я видела, что слова даются ему с трудом, но это не мешало мне задавать свои вопросы.
— И что за необыкновенными свойствами он обладал? — теперь я прошлась по палате и остановилась у стены напротив, пока папа собирался с мыслями. Он взглянул в окно; не знаю, что он хотел там рассмотреть, но проследив за его взглядом, не заметила ничего примечательного. Ряд высоких деревьев, за которым виднелось серое здание, на небе тяжёлые тучи, хотя с утра было довольно солнечно. Словно погода меняла своё настроение, так же стремительно, как и я. Что мне ещё сегодня предстоит узнать? Перевела взгляд на отца: он уже рассматривал мои глаза с какой-то грустью. Палата небольшая, поэтому расстояние между нами было незначительным, и я улавливала каждое его движение, каждую мимику, каждый вздох. Пауза затянулась, и когда было решила, что отец передумал мне рассказывать, он вдруг снова заговорил:
— Много лет назад, когда ты была ещё совсем крошкой, в наших краях жил химик, учёный, которого все считали не совсем нормальным. Его так и прозвали — сумасшедший Стефан. Однако он делал большие успехи и добился кое-чего в своих опытах. Стефан разработал уникальный препарат, который выпускался под видом лекарственного, однако на деле он являлся незаконным. Крутые заинтересовались этой разработкой, а может, сам учёный вышел на них в надежде сбыть произведённый товар за большие деньги. Он был ещё и алчным, поэтому в цифрах не стеснялся. Но и «Крутые» дураками не были, от того цену снизили, а Стефан дал заднюю, разорвав договор. Каким-то образом, он вышел на меня, и предложил товар нам. Тогда я ещё не знал, что Крутые тоже на этот товар имели виды, иначе бы я не стал в это ввязываться, дочка. Но не зная реального положения вещей, мы посовещались с Зотовом и решили на условия Стефана пойти. Сумма на наш взгляд была завышена, однако прибыль могла быть баснословной, и в назначенное время мы явились на встречу втроём: Я, Михаил Зотов и… Дадиев.
— Тимур Дадиев? — снова удивлённо вздёрнула брови. А этот мерзавец что делал в компании моего папы? Я безусловно знала, что они давно знакомы, но точно не ожидала, что Тимур входил в список его доверенных лиц.
— Да, он, дочка. Дадиев тогда был молодым амбициозным парнем, но вспыльчивым и эмоциональным. Он умел убеждать и улаживать вопросы, правда, не всегда законными способами, — отец словно поперхнулся, и когда откашлялся, продолжил свой рассказ: — Где его отыскал Зотов, не знаю, но до того момента, Тимур вёл себя сносно и задания выполнял. Сначала всё шло гладко. Мы передали автору препарата необходимую сумму и как раз подписывали документы, когда раздался телефонный звонок. Стефан после разговора побледнел, и сообщил, что он передумал, а сделку расторгает. Мы не понимали, что могло так на него повлиять, это было как минимум странно, тем более деньги мы передали в полном объёме, и учёный при этом выглядел удовлетворённым. Первым не выдержал Дадиев, у них со Стефаном завязалась потасовка, Зотов поспешил их успокоить, я тоже вставил слово, убеждая, что нужно спокойно поговорить. И решить вопрос мирно. Тимур был неумолим, он быстро посчитал возможную прибыль, к тому же когда мы его с собой брали, пообещали процент.
— Зачем он вообще вам понадобился? Вдвоём бы не справились?
— Мы не знали, что нас ждёт на встрече, этот сумасшедший всё, что угодно мог выкинуть, лишь позже выяснилось, что в тот день кроме него в помещении никого не было. Но тогда мы решили, что такой парень, как Дадиев, с его способностями запугивать окружающих, нам пригодится. Опять же, до тех событий Тимур помимо того, что обладал взрывным характер, больше ни в чём замечен не был. Работал усердно, отлично выполняя любую возложенную на него работу.
— Но, как выяснилось, преследовал свои цели?
— Именно. Дадиев был вне себя от ярости, услышав, что ему от сделки ничего не перепадёт, он перешёл на повышенный тон, не выбирая выражений при разговоре со Стефаном. В ответ разъярённый учёный вдруг схватил пистолет и направил его на Тимура, на этот раз заявив, что деньги возвращать не собирается, и чтобы мы проваливали к чёрту, а иначе у нас будут большие проблемы. Тимур обладал отменной реакцией и тоже успел выхватить свой, теперь они держали друг друга на прицеле…
Отец словно смотрел сквозь меня, окунувшись в воспоминания. Я и сама видела перед глазами всё очень чётко, будто сама была там, с ними, четвёртой, но лишь наблюдателем. Не знала, что конкретно сейчас прозвучит, но ощутила непреодолимое тревожное чувство. И почти не сомневалась: услышу сегодня то, что так давно хотела знать. Папа продолжил, немного переведя дыхание:
— Я снова попытался успокоить этих сумасшедших, уже пожалев, что мы взяли на сделку Дадиева. Стефана мне удалось успокоить, я пообещал, что мы сейчас разойдёмся с миром, но вопрос останется открытым, услышав меня, он первый опустил оружие. Того же мы ожидали и от Дадиева, когда тот начал плавно его опускать, однако тут же перевёл пистолет на меня и прозвучали нелицеприятные угрозы уже в мой адрес, сыпались и обвинения, что Зотов беспрекословно прислушивается ко мне, а его самого никто ни во что не ставит. Тогда я впервые услышал, что он хотел бы быть на равных с нами, если не больше. Стефан стоял в растерянности, наблюдая за этой картиной, и я заметил, как Михаил стал приближаться к Тимуру со спины. В следующий момент он схватился за пистолет в руках Тимура в попытке его отобрать или хотя бы выбить из рук. А что произошло потом — никто не понял. Мы услышали выстрел, а потом увидели как Стефан упал на пол. Под ним растекалось красное пятно, и когда мы подбежали к нему, помочь были уже не в силах. Он не дышал. Зотов или Тимур направили в драке пистолет на учёного — уже не выяснить, оба утверждали, что не знают, как это вышло. Мы были в панике, я решил вызвать полицию. Но Тимур меня остановил. Напомнив, что мы находимся в подвале наедине с трупом, крупной суммой, большой партией сомнительного препарата и документами на него. А также договором, оформленным на моё имя. Закон был явно не на нашей стороне, и мы просто были напуганы. Зотов Тимура поддержал, а после уговоров сдался и я. Дадиев заверил, что труп берёт на себя, что избавится от него, но за это потребовал денежную компенсацию, которую мы ему и предоставили. Было решено товар забрать, а вместе с ним и документы на него. К тому же саму разработку можно было использовать в наших лабораториях, и Дадиев принялся обыскивать помещение, но формулы нигде не было.
— То есть тогда вы так её и не нашли? — я помнила, что в письме женщина упоминала, будто отцу эта самая формула известна, поэтому этот факт и вызвал у меня новые вопросы, но отец мои сомнения развеял.