Он взял её за руку и увёл в другую комнату.
— Она уже взрослая. Ты не сможешь держать её вечно, и чем больше будешь стараться, тем хуже сделаешь!
— Она не полетит, Джон. Ричард для неё прекрасная партия, и я не вижу смысла ей упираться, тем более, я уверена, что в твоих интересах сделать так, чтобы чип ей не дали.
Они ругались шёпотом, но Нина всё равно слышала их. Она чувствовала, что какое-то событие в прошлом разрушило отношения её приёмных родителей настолько, что они до сих пор не могли прийти к единому мнению, и что это событие касалось её.
— Ты хочешь пойти против Совета? Донаван и Купер не остановятся ни перед чем, думаешь, замужество и жизнь с Нейтаном смогут исправить это? Отпусти! — расхрабрился полковник.
— Нет! Если не можешь помочь, так не мешай, я сделаю, что угодно, лишь бы она осталась.
— Ты упираешься, как в тот раз, а потом мы снова будем пожинать плоды твоего эгоизма.
— Эгоизма!
Нина услышала, как разбилась тарелка, как их разговор перетёк в обоюдные оскорбления — так было всегда, когда Джон Фармер пытался перечить жене. Нина слушала их с какой-то мрачной решимостью и, в конце концов, больше не смогла это терпеть, вернулась к ним и положила руку отцу на плечо. Он тяжело дышал, раскрасневшись от гнева.
— Не надо, пап. Я пойду, — она повернулась к Эмилии и уверенно добавила, — Я пойду.
— Вот так! — бросила Эмилия, развернулась и поспешно покинула помещение.
Нина тоже собралась уйти, но Джон поймал её за руку и, развернув к себе, погладил по голове, а затем обнял.
— Ты не должна этого делать, воробушек.
К глазам подступили слёзы и начали щипать, но Нина не заплакала, только шмыгнула носом и отстранилась.
— Я знаю, но пойду всё равно.
* * *
Сегодня «Ренессанс» пустовал, даже в зоне отдыха никого не было видно, — Нина и Ричард уже двадцать минут молча сидели за одним из столиков: он смотрел на неё, она в тарелку. Нейтан пытался несколько раз начать разговор, но всё это было безрезультатно, ему удалось вытянуть только названия желаемых блюд и напитков для заказа. Нина доела салат, отпила из бокала фруктовый сок и, наконец, сжалилась над своим незадачливым кавалером.
— В следующий раз, Ричард, постарайтесь не обращаться к родителям, если не можете завоевать сердце какой-то девушки.
Он поднял на неё взгляд. Нина была из тех девушек, что в обычной жизни предпочитают удобную одежду и обувь, вместо красивых локонов выбирают хвост, а вместо тусовок в клубе — время за чтением. Она редко появлялась на школьных вечеринках и редко была в центре внимания после, хотя её приёмный отец занимал довольно высокую должность, и Нина могла бы себе позволить ничуть не меньше, чем Тиана Блумфилд, только Нина не хотела. Однако если уж ей приходилось выходить в свет, она менялась до неузнаваемости. Её умение подстраиваться под все слои общества, под любую компанию в разговоре, восхищали. Нина всегда оставалась собой и при этом всегда была разной. Может, именно поэтому она столь привлекала Ричарда, несмотря на то, что его стремления уходили куда глубже обычного чувства к ней.
— Прошу прощения, я просто хотел вас поздравить с назначением, — он улыбнулся. — И всё-таки вы согласились прийти.
Нина склонила голову — в её глазах не было ни капли симпатии к нему, и Ричард особенно остро почувствовал это сейчас, когда она так на него посмотрела.
— Не льстите себе. Я здесь не из-за вас, мне любопытно, зачем вы меня позвали? Чем обусловлено свидание на самом деле?
— Не исключая моих прежних слов, действительно был повод встретиться. Я хотел поговорить об Антоне Чехове.
— Зачем? — Нина пожала плечами. — Я предпочитаю делать собственные выводы о людях. Что бы вы ни сказали, я не приму ваши слова, как единственную истину.
— А если я скажу нечто, чему вы не сможете не поверить?
— Говорите, — она снова взяла бокал и сделала ещё один длинный глоток, выдерживая длинную паузу. — Только что мне с этого? От чипа и должности я не откажусь, от назначения тоже. Попасть сразу из школы на «Пегас» это более чем просто успех.
— Согласен, но вам не всё известно…
— Мне известно достаточно, например, что моя приёмная мать пойдёт на всё, чтобы я осталась, а вот если вы решили потакать ей в этом, то никакого разговора у нас не сложится.
— Я не заставляю вас отменять своё решение, но, возможно, оно принято слишком поспешно. Нина, просто выслушайте меня.
Она прокрутила бокал в пальцах и поставила его обратно на стол.
— Хорошо, у вас ровно пятнадцать минут, а потом, если вы не против, я пойду спать.
Ричард вздохнул и сразу перешёл к делу.
— Антона я знаю с детства, мы дружили со средней школы… маленькая Тиана и Маргарита были нашими верными союзницами, но теперь всё изменилось. Чехов нашёл информацию, которую скрывает, он раскопал что-то важное, и это, скорее всего, может навредить нашей системе управления. Такие дела нельзя проводить без должной поддержки и, возможно, кто-то в Совете курирует его. Кто-то, вероятно, пытается единолично занять власть. Если это действительно так, мы все в опасности. Наша экономика понесёт убытки, люди больше не смогут оставаться независимым народом и отстаивать права на межгалактическом уровне.
— Намекаете на измену, Ричард? А если я решу, что вы просто пытаетесь перевести стрелки? Может, — Нина положила руки на колени и склонилась поближе к нему, — вы таким способом пытаетесь не дать мне влюбиться в Антона Чехова.
— А вы умница, Нина. Да… что ж… признаться, вы мне, правда, очень понравились, я давно наблюдаю за вами, и мне наверняка известно, что вы можете пострадать, если улетите. Чехов не тот человек, которому стоит доверять, — он задумался. — И да, возможно, я немного ревную…
— Ревнуете? — Нина прислонилась к спинке стула и завораживающе рассмеялась, коснувшись губ кончиками пальцев. — Не стоит. Нужно понимать, что я не собираюсь заводить семью, и в моих планах нет места никаким отношениям. Хотите остаться другом, оставайтесь. Большего я обещать не могу.
Он печально улыбнулся.
— Говорите как он… Уже успели пообщаться?
— Нет. Почти не разговаривали, но даже той пары фраз было достаточно для понимания, что как офицер он совсем не плох, несмотря на то, что как человек он…
Ричард положил локоть на стол и кулаком коснулся подбородка, задумчиво глядя на неё.
— Мот и повеса, каких мало? Это так… — он постучал пальцами другой руки по столу. — А если я, как вышестоящее по званию должностное лицо, попрошу вас кое-что выяснить у Чехова? Мне нужно знать, что он забрал со своей предыдущей миссии. Вы сделаете это?
Нина бросила на него краткий взгляд и тут же опустила его вниз.
— Хотите, чтобы я шпионила за напарником? Чтобы передала информацию, которую вам знать не следует? Нет. Я читала приказ. Вы больше не вышестоящий для меня по званию офицер, я больше не подчиняюсь вам, только майору Чехову. И если Совет ещё может озвучивать, — она показала пальцами кавычки, — просьбы, то вы — нет. Прошу прощения, сэр.
Ричард смахнул с плеча невидимую пылинку.
— Поговорим о цене?
— О цене? — её брови взметнулись вверх. — Вы, наверное, смеётесь надо мной? Или это какая-то новая версия флирта? Мне не нужны деньги.
— Речь не о деньгах… Я предлагаю информацию. Любую, на ваш выбор…
Нина хмыкнула и покачала головой. Он так напрямую пытался её подкупить, будто ещё мгновение назад не говорил ей о своих чувствах. В её сердце вспыхнула злость, и она решила отплатить ему той же монетой, задав действительно важный вопрос.
— Хорошо. Может быть, тогда вы сможете узнать, был ли у моего отца, Лео Леоновенса, сын? Был ли ещё один ребёнок?
Лицо Нейтана застыло в непонятной гримасе. Документы, которые он видел на днях, замелькали перед внутренним взором, но Ричард быстро пришёл в себя, ему было ясно, как день, что, если Нина узнает эти подробности, её уже ни за что не удастся перетянуть на свою сторону.
— У вашего отца не было сына, я в этом уверен. Мне нечего вам сказать.