Пока Совет разбирал дело Эмилии Фармер по переданной Чеховым информации, сам Чехов вёл собственное расследование. Он тщательно распутывал клубок вопросов, однако куда бы его ни завела нить этой истории, везде был тупик. Он увлёкся, и временное смещение тренировок с Ниной на более поздний срок, только обрадовало его. Нина в этот период продолжала сдавать экзамены, встречалась с Крис, изучала «Пегас» и с майором сталкивалась крайне редко. К счастью или нет, но пока её это устраивало. Ричард тоже где-то пропадал. Антон справедливо полагал, что тот готовится занять место Командующего и потому не появляется на людях.
Шли десятые сутки пребывания Совета на Ригеле, когда на «Пегас», наконец, поступило распоряжение о первом занятии по синхронизации. Назначено было на вторую половину дня, и Чехов позволил себе поваляться в постели подольше — встал поздно, провёл стандартную проверку корабля, оделся в форму и вышел. Нина должна была встретиться с ним на месте сразу после межгалактической политологии. Антон впервые за эти десять дней подумал о чём-то, кроме расследования и вдруг почувствовал себя странно, словно мир вокруг неожиданно обрёл краски, а сердце его забилось по-настоящему. Он помнил, как год за годом подавлял свои чувства, учился контролировать эмоции, отстраняться от ситуаций, которые могли бы его вернуть в первоначальное состояние. Он помнил и свой первый вылет, и первую женщину, и первую бутылку крепкого алкоголя, — тогда ему казалось, что так проще жить, легче идти дальше, шаг за шагом… И Чехов шёл: от капитана к лейтенанту, от лейтенанта к майору, он поднимался по карьерной лестнице, искренне любил свою работу и хороший алкоголь, но совершенно пренебрегал чувствами женщин. Они все сливались в одну — стройную, высокую, обаятельную красавицу; Антон не запоминал цвет глаз, волос, форму лица, ему это было не нужно, он этого не хотел. Единственное, что страшило его в такой отчаянно беззаботной жизни, возвращение на «Аврору», Чехов боялся взглянуть в глаза прошлому и потерять всё, что приобреталось годами, он боялся потерять себя… Только вот правда на деле всегда отличается от образа, сложившегося где-то в подсознании: так и Антон, вернувшись к прошлому, обнаружил, что вовсе не потерял себя, а наоборот обрёл. Эта мысль пронзила его электрическим разрядом на пути к указанному в расписании кабинету, и он испугался её, испугался настолько, что срочно убедил себя думать о Нине не иначе, как о коллеге… так было бы гораздо проще, да, проще им обоим.
Чехов свернул по нужному указателю, и сердце его, несмотря на всё самоубеждение, пропустило один удар, он даже остановился от неожиданности, — в конце коридора у приоткрытой двери стояла она: рыжие волосы в высоком хвосте, тёмный классический тренчкот до колен, чёрная водолазка, джинсы и туфли без каблука, Нина читала электронную книгу, прислонившись к стене и скрестив ноги, а рядом крутился Ричард. Антон почувствовал беспричинную злость, но вопреки ей, сделал непринуждённый вид и подошёл к ним. Чехову было любопытно исследовать реакцию друга, ведь им ещё не приходилось оказываться в таком положении. Прежде он уступал Нейтану любую, даже если она интересовала его самого, но теперь дело касалось второго пилота, а не просто женщины, что в корне меняло суть проблемы. Насмешливость и дерзость ему всегда давались легче, они вообще были довольно удобны — за ними можно было скрыть любое чувство и любые проявления эмоций. И Антон решил воспользоваться этим и сейчас.
— Доброго дня, что за собрание? — спросил он.
Нина его настроений не оценила, она отчего-то была на взводе и проигнорировала вопрос. Ричард тоже промолчал, недовольно передёрнув плечами. Он либо не знал, что у Антона и Нины сегодня тренировка, либо желал поссориться намеренно, но его состояние ощущалось весьма враждебно.
— Отойдём, Антон?
Тот только повёл головой и перешёл на другую сторону коридора. Нина прислушалась, её взгляд застыл на одной строчке.
— Ты не видишь, у нас важный разговор! — зашептал Нейтан, взяв его за плечо. Со стороны выглядело дружеским жестом, на деле его пальцы давили так, что, казалось, ещё чуть-чуть и сломают кости.
Антон не шелохнулся, зато на его губах расцвела изумительно дерзкая ухмылка.
— Нет, никакой это не разговор, — усмехнулся он, — я шёл по прямому коридору не меньше двух минут и смотрел на вас. За это время ты не произнёс ни слова, а только стоял над душой. — Антон понял, что его догадки верны, и Ричард понятия не имеет, почему они тут встретились. Обычно, когда Ричард становился слишком серьёзен, его легко можно было вернуть в нормальное состояние шуткой или саркастическим замечанием, но, видимо, не сегодня.
— А ты не анализируй, просто отойди. Какого хрена ты припёрся? — Ричард сжал руку сильнее, и Антон, наконец, вывернулся из его хватки и, сделав шаг назад, пожал плечами.
— Я должен быть здесь.
Ричард снова сократил расстояние между ними.
— Да что ты себе возомнил? Она тебе не сестра, значит, лезешь ты по другой причине! Или ты уходишь, или…
— Или что? — Антон смотрел ему прямо в глаза и видел решимость, обиду и даже отчаяние, будто бы он действительно увёл у него девушку. И это впервые за всё знакомство с Ричардом показалось ему странным, — Рич, — Антон смягчился, он не хотел ссориться, что-то было не так, — слушай, от меня же ничего не зависело, не я назначаю на должности, а Совет и КРИ. Это их решение.
— Легко всё списать на них… Начальство виновато?! А ты просто образец добродетели, да?
— В тебе просто говорит… — Антон не закончил фразы, потому что, отвлекаясь на оправдания, он совсем не учёл тот факт, что собеседник может его ударить. Точнее, он до последнего верил, что этого не случится. Кулак прилетел ему прямо в нос, Чехов врезался спиной в стену, ощупал лицо и хмыкнул, — Ну, ладно.
Нейтан подошёл вплотную, ещё раз припечатал его к стене, положив ладонь на грудь и заговорил шёпотом.
— Ты знал, знал, что она мне нравится. Я открылся тебе, а на следующий день у неё неожиданно появился чип, назначение, погоны и значок, и ты заявляешь на неё права, как на свою собственность. Совпадение?
Это так сильно контрастировало с реальным положением дел, что Антон поперхнулся.
— Я заявляю? Во-первых, это случилось в тот же день, всё было решено до нашей с тобой встречи. Во-вторых, я сказал тебе вечером, сразу после совещания с Советом. В-последних, ты сам трепался, что видел документы. И после этого у тебя хватает наглости говорить, будто я сделал это специально, потому что воспринимаю её как женщину, с которой можно развлечься?
— А разве не так ты воспринимаешь абсолютно всех женщин? — Ричард склонил голову и усмехнулся. — Ты её не получишь!
Чехов ещё не простил другу удара, но эти слова не шли в сравнение ни с чем другим, он размахнулся, ткнул его кулаком в живот, воспользовавшись ответным эффектом неожиданности, и склонился к уху, когда Ричард согнулся пополам.
— Я уже её получил, — Антон забыл о деликатности, его вдруг посетило желание показать обидчику то, что прямо сейчас чувствовал он сам, но лишь на краткий миг, который был сродни вспышке, а угаснув, оставил после себя сожаление и стыд.
Нейтан быстро отошёл от боли, но продолжал притворяться, и в какой-то момент рванулся и ударил снова. Антон оказался готов и блокировал удар. Кто-то ахнул, проходящие мимо студенты остановились, послышались восклицания, шёпот, щелчок раскрывшегося планшета.
— Это студенты? — прошелестел девичий голосок.
— Они разве не знают, что рядом с Леоновенс драться нельзя? — спросила какая-то девочка, подпрыгивая над группой сокурсниц, чтобы рассмотреть, что происходит.
Антон хотел оставаться хладнокровным и только защищался, он прекрасно понимал, что не стоит сейчас продолжать распускать руки, но не рассчитал силы. Его кулак, в попытке заблокировать очередной удар, соскользнул и врезался Ричарду в челюсть. Сильно и, как назло, безошибочно точно. Ричард сначала опешил, потом взбесился ещё сильнее и с новой силой кинулся на Антона. Смысла решать всё как-то иначе уже не было, они сцепились… Вокруг стал собираться народ, кто-то включил видеозапись, толпа разделилась на группы и болела то за одного, то за другого.