Лес с городской пропиской
Рекреационные нагрузки — удел не только загородных лесов, но и в еще большей степени участков естественной растительности, оказавшихся внутри города. Привлекательная идея — "впустить природу в город" — была реализована при строительстве некоторых новых городов. Например, в Академгородке под Новосибирском кварталы жилых домов чередуются с "кварталами" леса, а многие жилые здания отделены от улиц своеобразными лесными опушками, поэтому жители контактируют с растительностью не только при рекреации, но и в повседневной жизни. В Зеленограде — городе-спутнике Москвы, заложенном в 40 км от столицы в живописном лесном массиве, участки леса сохранены в черте города и превращены в лесопарки. Иногда, при быстром росте города или его отдельных районов, бывший некогда загородным лес оказывается в окружении жилых и промышленных кварталов; такая судьба выпала, например, 60-гектарному сосновому лесопарку в Минске.
В новосибирском Академгородке участки естественного леса соседствуют с лесными кварталами. Это обычная городская улица: жилые дома несколько отступили от проезжей части — и отделены от нее полоской леса
Понятно, что участки "городских лесов" не менее интересны для исследования влияний рекреационных нагрузок, чем леса пригородные. Академгородок привлек внимание ученых еще и тем, что здесь в отличие от других городов этот фактор действует на растительность, так сказать, в чистом виде, без сопровождения промышленных загрязнений. К тому же начало изменения растительности в этом городе можно довольно точно датировать временем его возникновения — конец 1950-х годов.
Оказалось, что за истекшие годы, сравнительно недолгие для истории города, соседство жителей Академгородка успело весьма ощутимо повлиять на состояние "прописанного" в городе леса. Особенно это заметно на небольших (до 0,5 га) участках в местах массового и неупорядоченного прохода пешеходов. Уже через один-три года после заселения города стал снижаться годичный прирост деревьев, а еще через несколько лет (например, у березы через 10-12, у осины — через 7-8) прирост полностью прекратился, появились признаки усыхания. Из травяного покрова исчезли многие лесные виды (в первую очередь — наиболее декоративные), уступив место сорнякам-синантропам. Возобновление древесных пород оказалось под угрозой, поскольку появляющийся самосев стал быстро отмирать, а состояние оставшегося в живых подроста ухудшилось.
На фотографии — не тропа в глухом лесу, а дорожка, соединяющая два соседних жилых квартала Академгородка, между которыми расположен лесной квартал
Этот и другие исследованные экологами случаи говорят о том, что для участков леса, сохраненных внутри города, существует реальная опасность потери к самовосстановлению лесного сообщества. А ведь при планировании городов, включающих фрагменты естественной растительности, предполагается, что лес навсегда останется в качестве неотъемлемой части города — его украшения и "зеленых легких", и на этом основываются градостроительные и композиционные решения архитекторов...
У читателей, вероятно, уже возник вопрос: для чего ученые изучают, описывают и даже классифицируют грустные картины разрушения лесов под влиянием рекреационных воздействий? Ведь, в общем-то, и так ясно, что массированные потоки отдыхающих горожан далеко не безвредны для загородной природы. Но одно дело — общие впечатления и соображения, и совсем другое — точные знания, на основе которых можно определить допустимые рекреационные нагрузки на тот или иной участок леса. Для этого надо хорошо представлять, с какой стадией рекреационной дигрессии совпадает предел устойчивости лесного сообщества, за которым уже теряется способность к самовозобновлению. Ясно, что этот предел устанавливается прежде всего по состоянию лесного подроста (ведь именно от него зависит будущая судьба леса!), а также по сохранению лесной подстилки, защищающей всходы лесных растений, почвенную микрофлору и микрофауну. Из приведенного выше описания видно, что граница устойчивости, за которой начинаются необратимые разрушения лесного сообщества, проходит где-то около четвертой стадии рекреационной дигрессии. Продолжительное время рекреационные леса могут существовать в такой своеобразной форме, как куртинно-полянный комплекс. В "осколках" лесного сообщества — куртинах — под защитой взрослых деревьев сохраняются лесные условия, свойства почвы, подрост и кустарники, виды лесной флоры и фауны. Поэтому куртины служат своего рода резервными очагами для возобновления леса. Кроме того, в таком лесу наиболее привлекательны для посетителей поляны, которые и принимают на себя основную рекреационную нагрузку, отвлекая ее от куртин (мало кто, разве только заядлый грибник, захочет продираться сквозь чащу, если рядом есть светлые прогалины и тропинки).