- Твоя Оля - малолетка. Что с нею возьмешь? Забей на нее.
- Малолетка?!
Влада чуть не поперхнулась от злости. Он словно дал ей понять, что жизнь ее сестры - чистый лист, она же замарана. Так, во всяком случае, Владе показалось, так она это восприняла. Теперь не только ее собственные мысли, но и чужие непроизвольно пытались поднять младшую сестру в ее глазах. Это было уже слишком. Казалось, не сбросить Олю с пьедестала в глазах хотя бы этого человека, сидящего перед ней в одних трусах, означала испытать боль, жгущую и длительную.
- Ты говоришь, малолетка? Да? А ты знаешь, что эта малолетка трахается с четырнадцати лет? Знаешь об этом?
Стас смотрел на нее. Рот чуть приоткрыт, в глазах - ошеломление. Непроизвольно он покачал головой.
- Она просто строит из себя недотрогу неумелую, сама же, будь здоров, с кем уже только не перетрахалась.
- Ты шутишь? - только и пропыхтел он.
Влада неожиданно осознала, что с легкостью может убедить его, нужно лишь остудить собственную злость. Человек, находящийся в гневе, много чего наговорит, но можно ли верить его словам? Всего лишь поменьше эмоций. Ей это, по-видимому, удалось, во всяком случае, собственный голос стал более ровным. И она испытала острое удовлетворение при мысли, что ей вот-вот удастся заляпать грязью младшую сестренку, этого фальшивого несостоявшегося ангела.
- Ты мне не веришь? - она подалась к нему ближе. - Два года назад я уже застала ее с каким-то малолеткой, я его видела в первый раз. Она выскочила из спальни вся потная, покрасневшая. Потом такое бывало еще несколько раз. Я ведь приходила со школы позже, когда в выпускном училась. Бабушка тогда часто уходила. Потом я свою Оленьку видела и с мужиками за тридцать. Как ты думаешь, что она с ними делала? Неужели им было интересно с ней разговоры разговаривать? Конечно, нет! Она им нужна была, сам знаешь, для чего.
- О, черт, - Стас как будто справился с первой волной ошеломления, но оно оставалось.
Она не сдержала ухмылку, но тут же подавила ее.
- Просто она умеет из себя паиньку сделать. Особенно на людях, вот при тебе, например. И родители ничего не знают о ее похождениях.
Стас шумно выдохнул:
- Ничего себе. Аж не верится.
Влада удержала себя от нового витка доказательств. Иногда многозначительное молчание действует надежнее.
Парень по-прежнему находился в легком шоке.
- Неужели и сейчас она… ну, это…
- Я за ней не слежу, Стас, - быстро отреагировала она.
- И никто не знает, - пробормотал он. - Странно, никогда бы не поверил.
- Стас, ты даже не на Ритме живешь. Ты что, знаешь всех, кто трахается налево и направо?
- А что, про нее на Ритме знают?
Она задумалась, но не рискнула идти слишком далеко.
- Вряд ли. Она слишком скрытная. Подойди - нос воротит. Сама же только и думает под кого лечь.
- Черт, - снова произнес он, качая головой. - Надо же.
Он опустил голову, глядя то ли на свои руки, то ли сквозь в них, в никуда, и Влада позволила себе улыбнуться. Ее маленькое личное отмщение получилось. Можно сказать, крохотное отмщение, но это в любом случае лучше, чем ничего.
Она поняла, Стас, по меньшей мере, поражен. Ничего удивительного. Ее младшая сестра не строила из себя невинность, она таковой и являлась. Получалась, в глазах Стаса она проявила незаурядные актерские способности. В глазах Стаса она превратилась в лживую девчонку, которая не дала его лучшему другу, хотя до этого давала всем парням района. Конечно, к ошеломлению не могло не прибавиться праведное негодование.
Влада уже знала, как Стас относится к непорочности. Как-то он проболтался ей, что не против жены-девственницы. Как и большинство истинных мужчин-самцов, готовых бежать за любой юбкой, сам он хотел видеть в своей половине противоположное. Глупец, подумала тогда Влада, хотеть подобное - пережиток. Что если вы с женой не подойдете друг другу в постели? Естественно, ему она ничего о себе не рассказывала. Для Стаса у нее было до него всего лишь двое партнеров. И то первый, можно сказать, использовал силу, принудил ее, и она согласилась “из-за большой любви”, иначе бы еще долго “не была ни с кем”. И ее опыт и темперамент не пробудили у Стаса подозрений.
Зная все это, Влада видела то, что творится у Стаса в голове после ее слов. И это дарило ей некое подобие душевного спокойствия. Сестричка получила по заслугам. Сестричка, которая своим появлением на этот свет, затруднила жизнь Владе, сделала ее детство менее счастливым и беззаботным. Как иначе, если младшая не доставляет стольких хлопот, как старшая? Люди мыслят сравнениями, и не будь Оли, Влада выглядела бы идеальным ребенком. К счастью, ситуация выровнялась. Благодаря самой Владе и, быть может, уродливости и неловкости младшей сестры. Сестры, которая, тем не менее, по-прежнему затрудняет Владе жизнь.