Игрушка для богатенького мальчика. И он ее больше не получит. Игра закончена.
Сгорбившись, я плелась по обочине дороги – резкий ветер не давал разогнуться. Бил озноб, слезы закончились, ноги отказывались передвигаться – я их не чувствовала. Вдруг поняла, что смертельно устала. Устала терять, устала бороться, устала быть сильной. Просто устала.
Надо отдохнуть. Немного перевести дух.
Я дотащилась до ближайшего дерева и опустилась прямо на заснеженную землю: здесь не так дуло. Подтянула колени к груди, обхватив их руками. Хотелось спать. Глаза закрывались сами. Погружаясь в уютное забытье, слышала, как на верхушке вековой ели недобро и скрипуче каркает ворона. Где-то в глубине леса уныло завыл волк – к нему присоединился второй...
И совсем не страшно. Это всего лишь сон…
</p>
***
<p>
Эдвард
Ну куда Белла могла поехать? Вцепившись в волосы, я застыл посреди холла. В доме проверил все помещения – ее нигде не было. Надо ей позвонить! Молясь, чтобы она ответила, набрал номер. Полилась мелодия где-то совсем рядом – ринулся на звук. Твою мать! Телефон звонил из забытой сумочки…
Я с трудом соображал от отчаянья, трясущимися руками заводя «вольво». Что ей напела Виктория? Что-то про Ирину и каким я бываю мерзавцем? Ведь подружка Джеймса запросто могла все перевернуть с ног на голову… Нет, ну что за люди?! Ты выстраиваешь отношения с дорогим человеком осторожно, бережно, боишься лишний раз дыхнуть в ее сторону, но тут является какая-нибудь дрянь и все рушит одним махом!
Я взвыл, как раненый зверь. Автомобиль уже несся к Форксу – надо сначала проверить, вернулась ли она к себе домой. «Только бы с ней ничего не произошло», – лихорадочно шептали губы. Впереди справа вырос указатель развилки дорог. Какую из них выбрать: главную или объездную? Несколько мгновений на то, чтобы сделать выбор. Слишком мало для четкого анализа. Впервые растерян и не знаю, куда повернуть. Но от моего решения может зависеть ее жизнь. У меня нет права на ошибку.
Как бы в такой ситуации поступил мой отец? Карлайл никогда не был слюнтяем, в которого я вот-вот рисковал превратиться. Память вдруг выдернула его фразу: «Запомни сынок, укорачивая путь, часто плутают».
Спасибо, папа! Проскочил на окружную.
Если на прямой еще попадались машины по встречной, то здесь было глухо. Сумерки сгущались. Да еще и снег повалил, как прорвало. Немного сбавил скорость – разгоняться опасно – могу не заметить Беллу.
Размытое красно-бурое пятно прямо у обочины? Ее грузовик! Аж сердце зашлось! Быстрее к нему! Выпрыгнул из «вольво» – что за черт? Дверца открыта, а внутри никого? Куда она делась? «Не паникуй, придурок!» – мысленно прикрикнул на себя самого. – Чего замер? Двигай дальше, не стой!»
И снова вдавил педаль газа, срываясь с места. Если с ней что-то случится непоправимое, то это останется на моей совести до конца жизни.
…И тут я ее увидел. Белла как-то неловко привалилась к стволу ели.
Ноги вдруг сделались деревянными – они не слушались, пока я выбирался из машины. Поскользнувшись, упал. Не почувствовал ничего, но нехилый удар отрезвил. Поднялся, пошел, а затем побежал к ней, к моей девочке.
– Белла, – прохрипел, опускаясь перед ней на колени, притягивая к себе.
Ее голова упала на мое плечо. Закрытые глаза на миг приоткрылись, чтобы в следующее мгновение ресницам сомкнуться.
– Белла, Белла, – затряс ее. – Что с тобой?
Девушка не подавала признаков жизни. Я осыпал поцелуями ее волосы, веки, щеки. Боже, да она ледяная! Сколько она просидела вот так вот? Нельзя медлить ни минуты!
Кинул взгляд по сторонам. Надеюсь: правильно сориентировался – здесь недалеко должна быть тропинка, если ее, конечно, не занесло. И она вела к жилищу Гарретта, местного егеря и большого друга моего отца. Карлайл часто брал меня с собой к нему, когда после переезда в Сиэтл они с мамой навещали нашу загородную резиденцию… И сейчас дом лесничего – оптимальный вариант. Так быстрее доберусь до тепла – возвращаться к себе займет значительно больше времени.
– Ну давай, девочка, помоги мне!
Но она не шевелилась. Я просунул руки, подхватывая ее под плечи и под колени. Поднявшись и прижав к себе драгоценную ношу, направился к тропинке.
– Сейчас, сейчас… потерпи, – не знаю, кого упрашивал – себя или Беллу.
С каждым шагом идти по заснеженной тропе становилась тяжелее и сложнее. Ноги налились свинцом. Несколько раз споткнулся о торчащие корни, меня повело, но Беллу не выпустил.
– Ты только держись, и все будет хорошо, – бормотал я, задыхаясь, не замечая непроизвольно текущих слез. – И не вздумай меня покидать… иначе мне конец, Белла, понимаешь, конец!
Деревья расступились – показалось деревянное строение, сложенное из круглых бревен. В окнах горел свет. Вход располагался с другой стороны, и последние ярды до крыльца я преодолевал, словно мили…