Кроме Генри, большинства младших школьников там не было. Они недостаточно взрослые, чтобы пить, поэтому мы не приглашаем их на вечеринки с нами. Не сказать, что они не тратят время на братские скандалы, но, по крайней мере, я не даю пиво им в руки, так как я должен быть их ответственным лидером.
Когда Джо и Бобби наконец приходят и садятся, Тренер делает движение, ну.., фыркает, но это хоть что-то.
— За восемнадцать лет в этой школе мне никогда не было так стыдно, как сегодня утром.
Бля .
— Прежде чем я продолжу, кто-нибудь хочет что-нибудь сказать?
Он смотрит на каждого из нас так, словно ждет, что кто-то встанет и признается, но я искренне не знаю, в чем мы должны признаться. С тех пор, как я присоединился к команде, я столько раз произносил речь «Мне никогда не было так стыдно» —специально для Фолкнера, — но я никогда не видел, чтобы он выглядел таким злым.
Скрестив руки на груди, он откидывается на спинку стула и качает головой. — Сегодня утром, когда я пришел на каток, я обнаружил, что он разрушен. Итак, кто доставляет неприятности?
Спорт в колледже полон традиций. Что-то хорошее, что-то плохое, но традиции одинаковы. Мэйпл-Хиллз ничем не отличается, и у каждого вида спорта есть свои причуды и суеверия, которые передаются из года в год.
Наши шалости — это безрассудные, детские шалости. Друг против друга, против других команд, против других видов спорта. Я был в достаточном количестве этих словесных побоев Фолкнера за эти годы, чтобы знать, что я не позволял этому случиться во время моего пребывания в качестве капитана. Эгоистичные ребята боролись за то, чтобы превзойти друг друга и даже самих себя, пока дело не дошло до того, что школа была вынуждена вмешаться.
Так что, если нашу арену разгромили, значит, кто-то меня не слушал.
Я немного выступаю вперед, чтобы получше рассмотреть своих товарищей по команде, и мне требуется примерно 0,2 секунды, чтобы заметить Расса, второкурсника, который играл с нами весь последний год и сейчас выглядит так, будто увидел привидение.
Голос Фолкнера становится настолько громким, что эхом разносится по комнате. — Директор в ярости! Декан в ярости! Я чертовски в ярости! Я думал, мы подвели черту под этим шутовским дерьмом? Вы должны быть мужчинами! Не детьми.
Я хочу что-то сказать, но во рту чертовски пересохло. Я прочищаю горло, что ничем не помогает, но мне удается привлечь его внимание. Сделав глоток воды, мне наконец удалось заговорить. — Мы подвели черту, тренер. Мы ничего не сделали.
— Значит, кто-то спонтанно решил разбить генератор и систему охлаждения? Мой каток вот-вот превратится в бассейн, и вы ожидаете, что я поверю, что вы, клоуны, не имеете к этому никакого отношения?
Это очень, очень плохо.
— Директор проведет беседу с каждым студентом-спортсменом через пять минут. Пристегнитесь, джентльмены. Надеюсь, никто из вас не хотел сделать хоккей своей карьерой.
Я только что сказал «ебать»?
ТРИ | АНАСТАСИЯ
В моем планере полный непоправимый хаос, и я чертовски раздражена.
Это противоположно чувству пятницы, которое люди так любят. Сегодняшний день должен был пройти без проблем. я проснулась под красивым мужчиной, и остаток дня был спланирован идеально. Тренажерный зал, колледж, тренировка с Аароном, ужин и, наконец, танцы до боли в ногах на любой вечеринке, что звучит наиболее весело.
У меня даже была возможность снова увидеть Райана и сконцентрироваться на устранении этих взаимных зудов, пока у него еще есть время.
Но, согласно очень пассивно-агрессивному электронному письму, которое я получила, Дэвиду Скиннеру, спортивному директору Мэйпл-Хиллз, наплевать на мой ежедневник или график тренировок, и уж точно ему наплевать на мою сексуальную жизнь.
Иначе зачем бы ему повсеместно отменять тренировки и тащить каждого студента-спортсмена в самый худший угол кампуса?
В этом здании прячутся все тренеры и планируют, как сделать нас всех несчастными. Когда сегодня утром я опубликовала фотографию с надписью «Просто наслаждайся тем, где ты сейчас находишься», я не осознавала, что окажусь в огромной очереди студентов, пытающихся попасть в комнату награждения.
Я теряюсь в гневных мыслях на грани убийства, когда две мускулистые руки обвивают меня сзади за талию, и я чувствую, как губы нежно прижимаются к моей макушке. Мгновенно понимая, что это Райан, я устраиваюсь в его объятиях и запрокидываю голову, чтобы посмотреть на него. Он двигается, чтобы поцеловать меня в лоб, и, конечно же, я чувствую себя немного лучше. — Привет, красивая девушка.