Но, тут август 1914 года!
Досрочно сдав экзамены, Эрик Юнгер добровольцем вступает рядовым в Ганноверский пехотный полк, участвует в сражениях при Сомме, Лангемарке, битве при Камбре, в последнем наступлении весной 1918 года… От рядового до капитана — командира роты, затем — батальона!
Сколько раз племянник был ранен или контужен, его дядя Фриц пальцы на собственных руках устал загибать… А на ногах загибать, ему было бы затруднительно — из-за внушительного «пивного» пузика.
Всё бы хорошо — после такой мясорубки жив и, даже с целыми руками-ногами остался — но, вот про голову такое не скажешь… Из-за последней — самой сильной контузии, в самом конце войны — после которой Эрик попал в плен к англичанам, у него реально «снесло крышу»!
Как вернулся в девятнадцатом году — практически непрерывные пьянки, драки… В начале двадцатых, даже год отсидел в тюрьме — что впрок не пошло, впрочем. Иногда, вроде пытался браться за ум — но ни до чего, кроме попытки написания собственных мемуаров — которые отказывались публиковать (кому интересно читать про проигранную войну?!), не додумался. Брат Георг то, хорошо не дожил: отмучился ещё в семнадцатом году — а вот ему пришлось хлебнуть с племянником лиха!
От отца тому досталась в наследство довольно приличная аптека, но Эрик ею не занимался и пришлось сдать в аренду одному еврею — сам Фриц в таких делах не соображал… А, тот кажись, их обоих безбожно надувал — по всему видать! И были дядюшке Фрицу, что от самого племянника — что от аптеки его отца, одни убытки. А тут и, так — кризис за кризисом при этой чёртовой Веймарской республики — только и вздыхаешь, вспоминая старые, добрые кайзеровские времена.
Хотя, в последнее время (ТЬФУ, ТЬФУ, ТЬФУ!!!), вроде всё налаживается…
Уж, лучше бы Эрик к «коричневым» в «штурмовики» пошёл — там хоть кормят, одевают и всегда есть с кем хорошенько подраться! Да и, еврей-арендатор, глядишь — подумал бы сто раз, прежде чем так наглеть.
Вот и, вчера — уже далеко за полночь, Эрика принесли пьяного вдрызг — хотя в этот раз не так сильно побитого, как обычно…
Когда Фриц ворвался без стука в комнату на мансарде, его племянник сидел на полу без штанов в луже собственной блевотины, опёршись спиной на кровать и, разявив рот, бессмысленно таращился в открытую форточку.
«Фу…, — остро воняло вчерашним перегарищем, свежим человеческим дерьмом и мочой, — вот же, schmutziges Schwein[1]»!
Однако, странное дело… Вместе с тем, в атмосфере спальни, отчётливо ощущался сильный запах озона — как после хорошей летней грозы!
«OH GOTT… Опять у него этот «вегетационный» период!», — с тоской подумал Фриц, присмотревшись к племяннику.
Периодически, у Эрика перемыкало конкретно — он терял память и сутки-трое, жил «фикус-фикусом» — как цветок в горшке на подоконнике: только жрал и ср…л и, ни на какие внешние раздражители не реагировал — делай с ни что хочешь.
«Ну, Gott sei Dank, хоть ничего не поджёг и не взорвал!», — облегчённо подумал старый Фриц, принюхиваясь.
Однако, раздражение как-то надо было снять — да и, уже что-то вроде «местного» обычая в таких случаях было, поэтому хозяин заведения привычно разинул варежку и… Напрасно говорят, что немецкий мат уступает русскому по выразительности! Если им хорошо владеешь, то тоже можно, очень доходчиво рассказать своему собеседнику — всё, что про него думаешь.
Почтенный герр Юнгер-старший, как будто разминаясь, привычно начал с традиционного животного — ещё раз упомянув «Das Schwein»… Потом плавно перешёл на его «филейную» часть — на однокоренные «Arsch» и «Arschloch»… Затем, на продукт жизнедеятельности всех без исключения биологических организмов — «Scheisse», всех его происхождения и во всех вариациях… Конкретно прошёлся по конкретной матушке-«Schlampe» племянника — которую конкретно же, не любил… Но, когда он перешёл на их с Эриком межличностные «взаимоотношения» несколько фривольного оттенка: «Du gehst mir auf die Eier!», то понял что — что-то пошло не так…
Племянник, всё также сидя на полу, глядел на него вполне осмысленно, слушал очень внимательно и даже несколько снисходительно — как породистый матёрый пёс, слушает истеричный лай какой-то мелкой шелудивой шавки.
1
ВНИМАНИЕ: Список всех немецких нецензурных ругательств с переводом на русский, в конце текста (+18).