Видом, к которому стремился столько лет.
От мысли, что совсем скоро я накрою это хрупкое тело своим и буду втрахивать его в обивку кожаного дивана, эрекция стала еще сильнее. Хотя, куда еще? У меня стоял так, будто я не был с женщиной, как минимум, пару лет.
Орлова тихо вздохнула, закусила нижнюю губу, а затем, почему-то отвернулась. Ну, нет, так не пойдет.
Я высвободил член из брюк, плюнув на всю остальную одежду, и положл руку на светую макушку, слегка надавливая, заставляя снова повернуться ко мне.
— Возьми его…
— Нет, — Лиля покачала головой в подтверждение своих слов и подняла на меня такой взгляд, что стало не по себе. В голубых глазах застыли непролитые слезы вперемешку с каким-то ужасом.
— Что такое?
— Не буду… — прошептали мне в ответ.
Ах, так? Значит, брать в рот у Соколова было приятнее? Ему вылизывать хуй можно, а мне сразу противно? Сучка!
— Я тогда прямо сейчас наберу номер своего знакомого, через десять минут отвезут тебя в бордель, и трахать там тебя будут уже не так нежно, да и не в одиночку…
— Хватит!
Я даже потянуться к телефону не успел, а ведь тот лежал в кармане брюк. Лиля вскинулась, словно змея и вскочила на ноги рядом со мной.
— Зачем ты это делаешь?! Ты просто хочешь меня унизить, это такой способ отомстить?! Ты же мужчина, в конце концов, ты… ты… ты другой мужчина!
— Какой еще другой, о чем ты вообще? — прошипел я сквозь зубы. Вот болтать мне сейчас было совсем не охота.
— Ты же лучше… лучше, чем он… — уже не сдерживая слез, прошептала Лиля. Несложно догадаться, о ком пошла речь.
— Решила давить на чувство вины? Манипулировать мной вздумала?! — взревел я, притягивая Лилю за волосы к себе, накручивая их на кулак, вызывая у нее болезненную гримасу.
— Нет, — пискнула Орлова, вцепляясь мне в руку, пытаясь отстранить ее от себя. — Пожалуйста, Расул…
— Хватит косить под дурочку, и ты уже давно не невинная, я получу все то, что захочу получить, ясно? Прекрати строить из себя девочку!
— Я не…
Договорить ей не дал, резко дернув вниз, я ткнулся стоявшим членом ей в губы, но Лилия снова отстранилась и покачала головой.
Упрямая чертовка, она хоть понимала, что делает? Ведь распаляла еще сильнее, да и только!
— Я не хочу так! Ты же видишь, что нравишься мне, тогда зачем тебе обязательно нужно меня унизить? Или ты просто хочешь насилия?
— Если бы я хотел тебя насиловать, я бы не вылизывал тебе пизду, идиотка!
— Пожалуйста, Расул, дай мне время!
Я застыл, сжимая в руках волосы Лили. Она снова плакала, отвернувшись от меня. Наверное, это и впрямь было унизительно, когда тебе тыкали в рот членом, который ты не хотела заглатывать.
Но стоп… было еще что-то важное…
«Ты же видишь, что нравишься мне…»
Я не ослышался, Орлова и впрямь это произнесла? Это было правдой или способом смягчить того, кто собирался проехаться по тебе танком? Лиля просто желала мной манипулировать и вновь вертеть, как ей того захочется или же…
Ответить я не смог. За меня ответило мое тело. Я нежно провел рукой по светлой макушке, а затем поднял ее на ноги и прижал к себе. Смачно поцеловал, оторвавшись от пухлых губ с громким причмокиванием.
— Я все равно хочу получить… хоть что-то… — Лиля понимающе закивала. Я заключил ее ладошку в свою и потянул вниз, к месту, где все было налито кровью и пульсировало. Чужая ладонь несмело коснулась твердого члена, а затем легонько провела вверх-вниз. Я прикрыл глаза, уткнувшись своим лбом в лоб Лили. Тихо выдохнул, понимая, что введусь на нее. Введусь на все, что она говорит или просит.
Стоит ей захныкать или заплакать, и я становлюсь готовым распластаться перед ней. Я уступаю ей.
Я сглотнул, осознавая, как глупо выгляжу. Мне было за тридцать, я платил за все в жизни Лили, она мне крупно была должна и я мог пялить ее во всех удобных мне позах, но вместо этого разрешил мне подрочить. И, что самое интересное, ей не пришлось стараться долго. Я кончил довольно быстро. Кончил просто потому, что там, внизу, меня трогала Лилия. Робко, неуверенно, так, словно она не знала наверняка, что нужно делать. Восхитительно…
— Запомни, принцесса, — прошептал я куда-то в шею Орловой, отчаянно пытаясь выровнять сбившееся дыхание, — в следующий раз простым подрочить ты от меня не отделаешься. Свыкайся с мыслью о том, что я твой новый трахаль и придется делать все, чтобы я был доволен и удовлетворен. Это ясно?
Нет, я не повелся на ее «ты мне нравишься». Соблазн был чертовски велик, этих слов я ждал без малого пятнадцать лет, но произнесенные здесь и сейчас… они не имели никакой ценности. Лилия врала, и, скорее всего, делала это на автомате, это было защитной реакцией, она пыталась отстоять себя, и я почти не винил ее. Почти.