Глава 1. За периметром
- Бегом! Бегом! Не отставать! - голос инструктора заставляет бежать из последних сил, легкие разрывает обжигающе горячий воздух. Впервые за долгое время нас допустили до тренировок за периметром. Это небезопасно, но мы должны привыкнуть действовать в экстремальных условиях. Мы курсанты элитного подразделения войск Президентской Военной Академии. - Не расслабляться! Отдыхать будем дома, когда вернёмся. Все должны вернуться в ойкумену до заката живыми и невредимыми! Это приказ! Лёгкие мембранные ботинки набрали влаги и стали неподъёмными, повисая гирями на ногах. Китель взмок и прилип к спине, пот струится по лицу, заливая глаза и разъедая слизистую. Сердце бешено колотится, отдаваясь пульсацией в барабанные перепонки. Перед глазами темнеет. Пейзаж сливается в пёстрый ковёр всех оттенков зелёного с редкими яркими вкраплениями цветов и отражениями небесной лазури в зеркальной поверхности луж. Солнце нещадно жарит, припекая кожу. Самозарядный карабин оттягивает руки. Мышцы напряжены и дрожат. Но мне надо бежать, бежать вперёд. «Раз-два! Раз-два!» - слышится зычный голос инструктора. - «Раз-два! Раз-два!» Нога за что-то цепляется, и я падаю в густые заросли папоротника. Щёки горят. Надо встать и бежать дальше. Надо бежать. Надо успеть вернуться до заката. Лес за периметром - не то место, где можно устраивать пикники. Я пытаюсь встать, но не могу. Кажется, правая нога попала в капкан из проволоки, концы которой крепко зацепились за синтетическую ткань, впились в многослойное тело ботинка, проткнув его насквозь. Что? Насквозь? Я в недоумении таращусь на ступню. Металлический стержень прошил ногу, расцветая алым цветком на серой материи. Осознание травмы приходит незамедлительно. Сухожилия и мышцы горят, пронзаемые острой болью. Но сейчас не время думать о боли. Я жива, и это главное! Я должна выжить, я не могу умереть по глупости. Это было бы слишком несправедливо. - Инструктор Дуглас! Инструктор! - охватившая паника делает голос низким и хриплым. Мне кажется, что окружившая трава шевелится, тайга пристально вглядывается в меня. Я беспечная мошка, попавшая в паучьи сети. В кустах вспыхивают зловещие красные огоньки - ненасытные глаза хищного зверя. Они то тут, то там. Они повсюду. Сколько их - двое, трое, десять? Руки судорожно сжимают карабин. Я ощущаю, как курок холодит подушечку пальца. Слышу шумное дыхание за спиной. Оно всё ближе, всё явственнее. И этот смрадный запах - запах падали, стекающий вязкой слюной с ощерившихся резцов, запах неминуемой смерти. Голодное ликование в предвкушении лёгкой добычи искрит в воздухе, окутывая липкими объятиями страха. Бьёт по нервам, пробирается костлявыми пальцами ужаса под кожу и струится мурашками по позвоночнику. «Инструктор!» - шепчу я, но меня уже вряд ли услышат. Тревога растекается по жилам, закипая в крови азотом, заставляя цепенеть. Одно неловкое движение - и стая набросится, растерзает на части, разорвёт жадными крепкими челюстями, растащит по лесу, и я навсегда растворюсь в желудках ненасытных безмозглых тварей. От негромкого рычания, послышавшегося со стороны, внутренности стягивает тугим жгутом. Шаги - крадущиеся, набирающие уверенности, с каждой секундой приближающие смерть. Я уже чувствую её, слышу тошнотворный сладковатый запах собственной крови. Всего какой-то миг отделяет меня от бездны. Прыжок! Сто тысяч пружин, собравшись в мускулистом теле, распрямляются и подбрасывают громоздкую тушу, отрывая её от земли. Выстрел разрывает ужас происходящего, осыпаясь осколками эха по тайге. Хищник издает дикий вопль и валится в траву к моим ногам. Огромные розовые лапы, похожие на человеческие руки, подрагивают в предсмертных конвульсиях, серое тело, покрытое густым ворсом, лоснится багряными потоками сочащейся из раны крови. Рубины глаз застывают, подёргиваясь посмертной льдистой коркой. Крыса вздыхает и замирает навсегда. Я в ужасе смотрю на чудовище, лежащее всего в нескольких метрах от меня. Мощные когти, способные разорвать человека надвое, и торчащие из пасти резцы, в палец толщиной каждый. Чудовище едва успело испустить дух, а на его труп уже слетелось целое полчище мух. Они кружат над телом крысы, одолеваемые жаждой ещё тёплой, дурно пахнущей крови. Я истерично кручу головой, стараясь разглядеть человека, подстрелившего хищную тварь. Будто из-под земли передо мной вырастает плечистая фигура. Парень появляется абсолютно бесшумно, словно бесплотный призрак или голограмма видеофона. Тело затянуто в костюм из чёрной кожи. Наподобие тех, что я видела в библиотеке в древних книгах. Он приседает рядом и водит головой из стороны в сторону. На меня совсем не смотрит. Глаза скрыты за тёмными стёклами очков. Их я тоже узнала по старым картинкам, вытянутым из какого-то давно заброшенного облака. Мой спаситель будто вынырнул из прошлого. Слишком уж нелепо он выглядит по сравнению с обитателями ойкумены. Но что он здесь делает? Разве гражданским разрешено покидать пределы периметра? - Жива? - наклоняется ко мне, принюхиваясь. - Д-да, - сердце всё ещё отбивает барабанную дробь. Парень судорожно втягивает воздух носом, склоняясь к истекающей кровью ноге. Осторожно касается ступни. Ощупывает пропитанный кровью ботинок и проржавевший прут. От его прикосновения тело пронзает разряд боли. Дергаюсь, шипя на выдохе. - Серьёзно напоролась, - резюмирует он. - Оставаться здесь нельзя. Скоро стемнеет. Его сородичи, - кивает в сторону мёртвой туши, - придут за ним. Крысы живут стаями. Тебе повезло, что он был один. Если бы их было больше, то ещё неизвестно, чем бы закончилась ваша встреча. Потерпи, сейчас будет больно! Резко выдёргивает проволоку из ноги. Я вскрикиваю. - Тихо ты! Накличешь беду на наши головы. Достаёт из переброшенной через плечо сумки бинт и накладывает на раненую ступню. - Идти сможешь? Обопрись на меня. Я закидываю руку ему на плечо. От парня пахнет прелыми листьями и скошенным лугом. Странный запах. В периметре так никто не пахнет. Так пахнут только агенты Конфедерации, возвращаясь с задания в военный лагерь, разбитый возле портала. Без санобработки внутрь попасть нереально. Кому-кому, а мне это известно лучше остальных. - Ты кто? - вглядываюсь в лицо парня, пытаясь сквозь тёмные стёкла разглядеть его глаза. Он не похож на агента. Меня это сильно тревожит. Криво ухмыляется. Что смешного я сказала? - Я тот, кого не должно быть. - Как это? - Узнаешь. Пойдём! Иду, опираясь на крепкое мускулистое плечо. - Ну, хоть как тебя зовут, ты можешь сказать? - Гоззо. А тебя? - Мей. - Ну что же, Мей! Добро пожаловать в мой мир. Ведь ты же из периметра? Я правильно понял? - Да, - в груди неприятно холодеет от плохих предчувствий. Почему он спросил? И что значит «мой мир»? Он намекает, что живёт тут? Бред! Этого не может быть. За периметром нет людей. Все люди живут в ойкуменах. В лесу нельзя жить! Это слишком опасно. Сумрак спускается на лес, собираясь темнотой у подножия искорёженных стволов многовековых сосен. Лес - древний, могучий, выросший на месте выжженной земли. После того, что произошло четыреста лет назад, почти всю поверхность планеты пришлось выжечь, чтобы избавиться от следов быстро мутирующего вируса. Но люди так и не смогли до конца уничтожить его. Он впитался в земные недра, заполнил реки, поселился в телах живых организмов и бактерий. Человек, приравнявший себя к богу, сумел разгадать код всего сущего. Но сила, заключённая в цепочке нуклеиновой кислоты вируса, была неукротима. И тогда учёные умы создали «Химеру-Z11» - антивирус, способный встраиваться в молекулярную структуру ДНК, прекращая его дальнейшую репликацию. И началось страшное. За каких-то десять лет вымерло почти всё население земного шара. Многие виды животных и растений были уничтожены искусственно созданным монстром. Вакцина, призванная на борьбу с вирусом, оказалась страшнее самой эпидемии. Те немногие из людей, кому удалось спастись, надолго поселились в защитных бункерах, постепенно отстраивая ойкумены - города, закрытые от внешнего мира куполами, где искусственно созданная атмосфера надёжно защищает жителей от проникновения внутрь ДНК, содержащей признаки химеровой инвазии. Но таким, как я, «Химера» не страшна. Миг Свенсон - гениальный ученый-генетик - вывел формулу эликсира жизни, получившего название «Нейборн». Состав «Нейборна» держится в строжайшем секрете. Это государственная тайна. Вакцина доступна лишь избранным. Ее делают с самого рождения, иначе она не эффективна. Мне сделают несколько прививок - первую вкололи в первый же день, стоило только родиться. Все последующие будут проделаны на сроке, равном половине возможных клеточных делений. Это увеличит продолжительность моей жизни в два раза. И каждая последующая инъекция будет давать мне еще полжизни. Таких, как я, называют ципринами. Мы новое поколение людей. Циприны не стареют и теоретически могут жить вечно, при условии сохранения целостности своего организма и регулярном повторении инъекций. Тем, кто родился до начала поголовной вакцинации «Нейборном», уже ничем не поможешь. Они должны строго придерживаться регламента проживания в периметре. Иначе - смерть! «Химера» повлияла не на всех живо