— Много лодок? — спросил Волков.
— Много, восемь маленьких и четыре больших. Ротмистр говорит, что в большие по пятнадцать человек влезает при броне и оружии. Еще и баржа есть, ротмистр сказал, что всего одна, значит, лошадей будет не много.
— А точно, что у леса они будут, может, просто туда лодки перегнали, может еще куда после погонят. — Сомневался Роха.
— О том я не знаю, но сам видел, что на том берегу, напротив леса, ночью лагерь стоял, там костры были. Кони ржали.
— Господь всемогущий, пусть все так и будет, — сказал Рене и перекрестился.
Мысленно Волков к нему присоединился, а вслух крикнул:
— Монахи, святые люди, молите Господа, чтобы враг сегодня у леса решил высаживаться. Может Господь вас услышит. Брат Семион, начинай богослужение.
Брату Семиону повторять нужды не было:
— Дети мои, — закричал он и пошел вдоль стоящих в ряд солдат, — Господу помолимся!
Солдаты стали стягивать с голов подшлемники и шлемы.
— Только не затягивай, — кричал ему вслед Волков слезая с коня, и, как и все остальные, снимая берет. Нам уже выходить нужно.
После, повернули на юго-восток, к лесу. Шли поначалу быстро, но солдаты сразу устали, дорог не было вовсе. Зачастую приходилось продираться сквозь кустарник, или терять время, перебираясь через какой-нибудь овражек с ручьем. А как стемнело, так пошли еще медленнее, слава Богу, идти уже было не далеко. Вскоре их встретил Бертье. Колонна остановилась. Солдаты садились на землю. Отдыхали. Офицерам отдыхать было некогда.
— Вы знали, что мы здесь выйдем? — удивлялся кавалер.
— Вы так шумели и грохотали, что вас и на том берегу, боюсь, слышно было, вот я и поехал вам на встречу.
— Ну, что, противник на месте? — этот вопрос волновал Волкова больше всего.
— На месте, на месте, — успокаивал его Гаэтан Бертье.
— Я хочу сам убедиться.
— Тогда нам лучше спешиться. До реки всего миля отсюда.
Да, это было верное решение, конь может испугаться в темноте, заржать или даже захрапеть. Ночью на реке эти звуки хорошо и далеко будут слышны.
Не просто, хромому и в доспехе ходить по песку и по прибрежным кустам. Да еще так, чтобы звуков лишних не издавать. Даже мечом о поножи звякнуть нельзя. Да все это почти в темноте, луна показалась едва. Но Волков все равно сам хотел убедиться, что враг на той стороне, и готовится. А Рохе было еще тяжелее на его деревянной-то ноге. Ничего, пошел со всеми.
Было тихо, костров на той стороне не было видно, но вот запах дыма чувствовался прекрасно. Костров было не видно, но понятно, что за рекой их много.
— Здесь они, сволочи, — сказал Игнасио Роха, вытирая шею над кирасой и тяжело дыша, — по запаху чую эту горскую сволочь.
Волков вглядывался в темноту, лодок на реке он не видел:
— Лодок я не вижу.
— Тут они, тут, господин, — заверил его солдат, что был с Бертье в разведке. — Перед вашим приходом лодочники переговаривались, и воду из лодок вычерпывали, я слышал все. Они там, у берега, в тени, вот их и не видно.
— Здесь значит будут вылезать? — проговорил Рене, тоже вглядываясь в темень на реке.
— А тут негде больше, — отвечал Бертье. — Справа берег высок, там обрыв, не каждый в броне взберется. Слева… А там лес прямо к берегу выходит.
— Точно, тут на песочек полезут, — произнес Роха с какой-то даже радостью.
— Кавалер, как будем действовать? — спросил Рене.
— Просто. Вы, Рене, возьмете шестьдесят человек и встанете у леса. Все остальные пойдут со мной и с Бертье, мы встанем за тем холмом на берегу, справа. Ты, Роха, пойдешь как раз отсюда, тут тебе раздолье для стрельбы будет, как они вылезут, как лодки отвалят от берега, так ты выйдешь отсюда, подходишь на пятьдесят шагов и бьешь залпами. Стоишь и бьешь. Главное, не забудь, дождись, чтобы лодки за второй партией пошли, чтобы те, что уже высадились, обратно в лодки не запрыгнули.
— Так они на меня пойдут, — сказал Роха. — Не станут же они ждать, пока я всех их перебью.
— Верно, пойдут, построятся и пойдут, как раз боком ко мне встанут, я спущусь с холма и раздавлю их. А Рене с другого бока мне поможет, — говорил Волков. — Так что, не бойся Роха, стреляй и стреляй, мы их раздавим.
— Какой клич будет? — спросил Бертье. — А то Роха и нас постреляет в темноте.
— «Эшбахт», — предложил Роха.
— Да, «Эшбахт» будет хорошо слышно, — согласился с ним Рене.
Волкову было приятно, что офицеры избрали именно такой клич.
— Господин, — сказал солдат разведчик, — кажется, они начинают.
И вправду, на реке послышались приглушенные голоса. Всплеск весла. Что-то звякнуло. Да, противоположный берег оживал.