Рауль взял свой рюкзак и спальный мешок. Как всегда, на нем были походные ботинки. Прощаясь с коллегами, он обнял каждого.
— Я еду в Дебрецен с советским капитаном, — сказал он. — Там я встречусь с маршалом Малиновским и с новым венгерским правительством.
Кто-то взглянул вниз и увидел советских военных:
— Что здесь делают русские?
— Они здесь, чтобы защитить меня, — ответил Валленберг и хмуро добавил: — Хотя иногда у меня возникает подозрение, что они за мной следят. Уж и не знаю, гость я или пленник.
— Будьте осторожней! — прошептал кто-то.
— Постараюсь, — пообещал Рауль. — Надеюсь, скоро увидимся.
— Не уезжайте! — попросил другой.
— Все будет в порядке. Ведь я шведский дипломат, — ответил Рауль.
Валленберг покинул улицу Бенцур и поехал к шведскому дому на улице Татра. Он не был там с момента освобождения. Улицы были забиты остовами немецких машин и наводнены советскими солдатами.
Когда Лангфельдер попытался объехать сгоревший автобус, в машину врезался советский грузовик.
Водитель, ругаясь, выскочил из машины.
— Спокойно, — посоветовал Валленберг Лангфельдеру.
Русский открыл дверь, схватил Лангфельдера за руку и пытался вытащить его из машины. Тогда вмешался советский капитан. Он отдал несколько резких команд, водитель отпустил Лангфельдера и убрался обратно к своей машине, плюясь и ругаясь. На улице Татра, в доме № 6, сотрудники были счастливы снова встретить Рауля. Он еще раз рассказал о своих планах поехать в Дебрецен и оставил деньги на еду для своих подопечных.
— Я вернусь не раньше чем через неделю, — сказал он и обнял каждого.
— Желаем удачи! — кричали люди и махали ему вслед.
Валленберг попросил притормозить у шведской больницы.
Директор больницы увидел в окно выходящего из машины Рауля и поспешил ему навстречу. Он начал рассказывать Валленбергу о положении дел в больнице. Рауль слушал и одобрительно кивал. Больница не пострадала во время боев. Вдруг Валленберг заметил трех человек, которые еще не успели спороть желтые звезды Давида.
— Я счастлив, что моя работа не была напрасной, — сказал он гордо.
За шесть месяцев пребывания в Будапеште Рауль Валленберг с помощью охранных паспортов спас около тридцати тысяч человек, укрывавшихся в шведских домах. Кроме того, он помог спасти семьдесят тысяч человек в гетто, помешав немцам уничтожить его. Таким образом, из трехсот тысяч евреев, остававшихся в Будапеште в июле 1944 года, когда Рауль прибыл в город, дипломату удалось напрямую и косвенно спасти сто тысяч человек.
— Вы — настоящий герой. Вы сделали для венгерских евреев больше, чем кто-либо другой, — сказал директор больницы.
Рауль похлопал его по плечу и сел в машину. Советские мотоциклисты завели моторы. Небольшой кортеж исчез в конце мощеной улицы.
Пошел снег. Вскоре он укрыл белым покрывалом разрушенный бомбежками город.
С этого момента Рауль Валленберг исчез навсегда.
ПЛЕН
По пути из Будапешта в Дебрецен Лангфельдеру приказали повернуть назад и ехать на Восточный вокзал. Рядом с Валленбергом на заднем сиденье расположился молчаливый офицер. Рауль был дальтоником и не обратил внимания на разницу в цвете воинских знаков отличия. У капитана эти знаки были зеленого цвета. У молчаливого офицера темно-красные — знаки НКВД, тайной полиции.[4]
Сегодня мы знаем, что 19 января 1945 года в Москве был издан приказ об аресте Рауля Валленберга.
На вокзале Валленбергу и Лангфельдеру приказали выйти из машины. Рауль запротестовал:
— Это же не дорога на Дебрецен.
— Дорога заблокирована. Придется пересесть на поезд, — коротко объяснил офицер.
Лангфельдер хотел вернуться в С-отдел на «студебекере».
— Я же водитель, Кто-то должен позаботиться о машине господина Валленберга.
Но офицер настоял, чтобы и Лангфельдер проследовал в поезд. Они ехали в купе с двумя вооруженными охранниками. Советский офицер находился в купе по соседству.
Задолго до того, как поезд подошел к столице Румынии Бухаресту, Рауль понял, что они никогда не попадут в Дебрецен. «Значит, я арестован», — подумал он. В дороге он несколько раз проверил, с собой ли голубой шведский дипломатический паспорт. Он обязательно пригодится.
Пока они ехали по Румынии, поезд часто останавливался на маленьких полустанках. Офицер НКВД водил их в рестораны обедать. Он разговаривал с Лангфельдером по-немецки, а с Раулем — по-английски, если хотел, чтобы шофер не мог понять, о чем идет речь.
4
У офицеров НКВД красного цвета был только околыш фуражки, а у офицеров действующей армии фуражка целиком была зеленого цвета. —