— Большое вам спасибо за помощь, добрый господин. Я брошу вам розу, когда мы будем танцевать.
— Хелен, — пробормотала я, когда мы поспешили за быстро идущим официантом, — тебе не кажется, что ты переигрываешь?
— Эти люди, — тихо сказала она своим нормальным голосом, — ожидают, что мы будем вести себя как простушки. Посмотри на них всех, — мы проходили через большой обеденный зал, украшенный пальмами и американскими флагами. В комнате было много мужчин в чёрных костюмах, сверкающих белыми рубахами и гардениями в лацканах. В своей массе они выглядели как колония пингвинов. — Надутые, как фаршированные перепела. Так довольны собой и тем, что оказались богаты и достаточно важны, коль были приглашёнными на самую большую феерию года. Было бы правильно, если бы мы забрали наших девочек отсюда и позволили им всем взорваться.
— Хелен! — вскрикнула я, потрясённая. Год назад она бы расценила эту встречу как возможность встретиться с мужем. — Ты же не имеешь это в виду!
— Ну, нет, я не думаю, что они заслуживают смерти, но я хотела бы встряхнуть их из-за их самодовольства. Посмотри вокруг, чего не хватает в этой сцене?
Я ещё раз взглянула на толпу мужчин в чёрных костюмах.
— Хм… женщин?
— Именно. Ни одна женщина не была приглашена на это торжество, даже несмотря на то, что это женщины тратят свои деньги, которые получили от мистера Вулворта. Посмотрите-ка, вот он где… — на мгновение тон Хелен смягчился. — Думаю, он разговаривает с мистером Теслой. И это Чарльз Дана Гибсон? Однажды он сделал мой портрет. — Хелен вздохнула, и я сжала её плечо.
Вдруг я поняла, что не могу злиться на Хелен. Год назад её отец был одним из этих людей, и ей было больно видеть, как они все смеются и пьют, как будто мир был таким же, когда её мир так сильно изменился.
— Ты абсолютно права, — сказала я Хелен. — В этом мире всё должно измениться. Давай найдём наших девочек и вытащим их отсюда.
Мы последовали за неуклюжим официантом по коридорам с пышным ковровым покрытием к закрытой двери с табличкой: «Не беспокоить — девушки одеваются».
— Как будто мы экзотические животные, которые должны быть в клетке, — пробормотала Хелен.
Надменный официант постучал костяшками пальцев по позолоченной двери и, не дожидаясь ответа, распахнул её и, отступив в сторону, пропустил нас.
— Сюда, — сказал он, когда мы проходили мимо него. — Не выходите, пока не придёт время для вашего танца.
Хелен наступила ему на ногу, вынуждая бросить поднос. Я подавила смешок и затащила Хелен в раздевалку, прежде чем он успел отомстить. Мы провалились в комнату наполненную запахом духов, которые превратили наш смех в кашель.
— Вот чёрт! — выругалась Хелен. — Здесь пахнет как во французском борделе.
Очевидно, что заносчивый официант отвёл нас не в тот номер. Эти женщины в мизерных платьях не могут быть нашими девочками. Большинство из них выглядели старше. Это, должно быть, другие девушки, которых забрали из клуба «Хелл-Гейт».
Но тут из моря обнажённых плеч и декольте и красных щёк послышался знакомый голос.
— Хелен! Ава! Хвала колоколам, что вы здесь!
Девушка в белой блузке с открытыми плечами, обтягивающем синем лифе и короткой красной юбке протиснулась сквозь толпу. Только её голос помог опознать её как Дейзи. Она склонилась ко мне, чтобы прошептать на ухо. — Вы нашли его? Я пыталась оставить тебе сообщение.
Моё сердце чуть не выпрыгнуло от храбрости Дейзи.
— Да, благодаря тебе с ним всё будет в порядке.
— Дейзи Милдред Моффат, что на тебе надето? — вскрикнула Хелен. — Ты выглядишь как…
— Патриотичная девушка? — вскрикнула другая девушка слишком ярким голосом. Я посмотрела на неё и узнала под броским макияжем, Ру: — Да, это именно так! В последний момент господин Хофмейстер изменил программу, хотя мы потратили недели на изучение последней.
Сказала она с ноткой досады в голосе, а одна из девочек подняла глаза, вышивая оборку на одну из шляп, взятой из кучи картонных коробок.
— Убери этот хмурый взгляд, мисс Ворчунья! — сказала она Ру. — Быть гибкой и уметь держать удар — одно из качеств патриотичной девушки. Наша работа не удивляться почему, а улыбаться до самой смерти.
— Да, Беатрис, — ответила Ру. «Беатрис?» Я начала вглядываться в раскрашенное лицо, пытаясь узнать Беатрис Йегер. — Я постараюсь запомнить это. Вернись к последней шляпе, там получилось кривовато.
Беатрис, это было ужасно, она, забыла свой совет и нахмурилась. Она взглянула на оборку и сорвала её.
— Это должно занять её на какое-то время, — сказала Ру, завлекая нас в тихий уголок. — Мы запрограммированы делать всё идеально. Если мы делаем одну ошибку, мы должны делать это снова и снова, пока всё не станет совершенным.