Невысокий лысеющий мужчина указал тростью на потолок — и когда он это сделал, я его узнала. Это был мистер Хамфри, часовщик, у которого Рэйвен проходил обучение. Я подняла взгляд и увидела, что световой люк был снабжён железной решеткой, которая отчасти напоминала часы — или может, компас. Лицо циферблата было разделено на четверти внутри медного кольца, иллюстрируя части глобуса. Стрела вращалась вокруг окружности. Это напомнило мне игру, играя в которую птенцы выбирают кто первым войдет или кому первым выпадет шанс выбирать комнату. Круг за кругом стрела летит…
Внезапно десятки, а может и больше, шестерёнок встали на свои места и ударили в колокола. Я приготовила себя к оглушительному трезвону, но колокола были беззвучны. И лишь их вибрации сотрясли весь зал, взвились по восьмиугольной камере и вырвались на улицу через световой люк. Закрыв глаза, я смогла ощутить, как вибрации распространяются вокруг здания — и дальше, надо всем городом, накрыв Нью-Йорк подобно огромному стеклянному колпаку.
Я открыла глаза, когда вибрации утихли.
— Что это? — спросила я.
— Это защитный экран, разработанный мистером Хамфри, — сказала Дейм Бекуит, улыбнувшись старому часовщику.
— Я не смог бы этого сделать, если бы мой ученик не рассказал о часах в доме Фиалок, — произнёс мистер Хамфри, улыбаясь Рэйвену.
— Идею мне подкинул дядя Тэдди, — скромно сказал Рэйвен. — Он показал мне, как его отец добился, чтобы часы защищали дом. Я рассказал мистеру Хамфри о них, но я не знал, чем он занимался.
— Мистер Хамфри рассказал мне, — сказала Дейм Бекуит, — и я направила его к мистеру Гилберт и мистеру Вулворт. Мы посчитали, что если часы могут защищать дом, тогда есть вероятность, что большая их версия сможет защитить целый город.
— И поэтому ван Друд хотел уничтожить здание? — спросила я.
— Да, — ответила госпожа ван Хассель, — и вы могли бы заранее предупредить хоть кого-нибудь из Совета по поводу этих башенных часов.
— Это было бы обнародовано после официальной церемонии открытия, — ответила Дейм Бекуит, свирепо посмотрев на госпожу ван Хассель. — Конечно же, мы не знали, что ван Друд выяснит о часах или проникнет в Блитвуд с учителем танцев.
— По мне так, если бы вы руководили своей школой, как полагается, такого бы не произошло, — съязвила в ответ госпожа ван Хассель.
— У нас у всех есть слабости.
Голос послышался сверху, с выступа, где сидел мой отец. Он оттолкнулся от края выступа и спланировал в центр зала, его крылья шелестели звуком бумаги. Он посмотрела на меня, заговорив:
— Ван Друд использует наши слабости против нас самих же, подобно расщелине, чтобы запустить внутрь "сумерки". Он использовал мои страхи, чтобы убедить меня покинуть любимую и моего ребёнка много лет назад, вместо того, чтобы взять их с собой в изгнание, и он использовал нашу враждебность друг к другу, чтобы ослабить нас. Все эти годы он составлял план, как разрушить нас обоих: Орден из-за запрета его брака с Эвангелиной, и Дарклингов из-за того, что Эвангелина любила меня. Но то, что началось как мелочная ревность и обида, переросло в ненависть ко всему человеческому роду — и роду Дарклингов и фейри. Мы все находимся под угрозой. Амбиции ван Друда становятся только сильнее с его ненавистью.
— Всё верно, — сказал профессор Йегер, встав со своего места. — "Сумерки" стекаются по всей Европе, сея раскол и ненависть на Балканском полуострове, проникают в правительство Австрии, Франции, Англии — даже наша братская школа Готорн подверглась атаке в этом году. Мы считаем, что ван Друд планирует великую войну, такую, что вызовет такие беспорядки и боль среди человеческого рода, что его сумрак будет вечно верховенствовать.
— Тогда мы должны остановить его! — воскликнула госпожа ван Хассель, стукнув тростью по медному полу. — Орден должен проявить стойкость, как и всегда он это делал, чтобы победить силы зла. И именно теперь мы не должны позволить себе быть скомпрометированы Дарклингами и демонами…
— Нет! — мисс Кори соскользнула со своего выступа одним грациозным движением и, подойдя, встала рядом с моим отцом. — Именно сейчас это самое время, когда мы должны примкнуть к Дарклингам в борьбе против сумрака. Ведь именно это знала Дейм Альциона и написала об этом в своей книге. Она предвидела, что придёт время, когда сумрак замахнётся на овладение всем миром и что единственная надежда кроется в объединении между Орденом и Дарклингами. Она писала… — она повернулась к моему отцу. — Если не возражаете, мистер Фалько.
— Вовсе нет, мисс Кори, — ответил мой отец.