- Акхор, долго еще?
Да! - рык этой громадины испугал птиц, мирно беседующих на деревьях. Здесь проходило что-то вроде народных собраний, где говорят обо всем, но ни о чем важном. Однажды чисто из любопытства я приходила на таких сборища, впоследствии стала бояться птиц, что знают о тебе больше, чем ты сам. Недовольно покрикивая, они покинули место возможной опасности, унося с собой новость о наглости неопознанных летающих объектов. Почему этот объект злиться я не знаю, честно. Я всего лишь уточнила время нашего дальнейшего пребывания в воздухе, правда, пять раз подряд, но не суть. Меня уже откровенно начинало подташнивать от постоянно мельтешащего вида снизу, и успела пожалеть сто раз, что не полетела на драконе.Понять, что мы находимся уже рядом, не составило труда. Земля по прямой линии, как идет граница, испепелена и покрыта множеством жутких символов, они переходили один в другой, усиливая друг друга и нося еще более ожесточенный характер. Тип рисунков показывал, что кто-то сделал все для того, чтобы не допустить паразита в свой дом. К данным изображениям второпях дорисовали знаки, но из-за нехватки времени и магии это действо не помогло. Здесь не было жизни, словно ее выкачали всю до капли без возможности на восстановление. Природа на этой территории - мертва, она окутывала покрывалом, уплотняясь и создавая стену в местах разрыва двух сред, хотела прорваться и установить свои порядки, но, натыкаясь на преграду снова и снова, сокрушалась. Я сразу почувствовала, когда ушла из родных объятий стихий и окунулась в пустоту этого места. Она утягивала за собой и, не в силах терпеть давление, возвращаюсь назад в человека, предусмотрительно приближаясь на минимальное расстояние к земле. Идем молча, отдавая дань погибшим. Я осматривалась вокруг и внутренне содрогалась: боль и ужас людей, живших здесь, наполнял сердце, что в ответ боязливо сжималось, отказываясь принимать происходящее. Без ветра, звуков животных, деятельности людей, хоть кого-то становилось не по себе, создавалось впечатление, что я оглохла. Меня заставил отвлечься замок, в одиночестве стоящий на склоне горы. Чем ближе к нему мы были, тем невероятнее мне казался его масштаб. Каменная глыба высотой в двадцать пять этажей смотрела на меня пустыми глазницами выбитых окон. Опустев, здание стало рушиться, рассыпаясь крошкой прямо на глазах. Стены обдавали холодом и гнетущим одиночеством. Битая посуда и хлам виднелся то тут, то там, встречая первых за длительное время гостей. Ступать приходилось осторожно, чтобы не наткнуться на камни, услужливо выставившие свои края острием вверх. Множество балок, занимающих важное положение при хозяевах, сейчас торчали в проходах, заставляя нагибаться, чтобы не удариться об них головой. Коридоры, по которым мы путешествовали сейчас, с укором смотрели на нас, не понимая, почему мы мешаем их покою. Сам дом был против нашего нахождения в нем, всеми клетками стараясь выставить вон, захлопывая тяжелую дверь и навсегда прячась в своем унижении и пустоте. Однако его желания пересекались с моими, поэтому ему придется потерпеть еще немного, мы не станем тревожить беднягу слишком долго. За всей отчужденностью, исходящей отовсюду, я чувствовала, что-то знакомое, теплое. Оно старалось оградить меня от всего зла, клоками вившегося рядом.
Застываю и не могу двинуться дальше: знакомая комната заставила мою память воспроизвести некоторые фрагменты. Вот я открываю глаза и вижу перед собой пожилую женщину, отдающие указания на счет меня. Когда она заканчивает свою работу, передает в теплые и нежные руки матери, что обещают защитить от всего мира и зла, прячущегося в нем. Она смотрит на меня своими удивительными голубыми глазами, сияющими радостью и любовью, способную растопить лед в любом, даже самом черном сердце. Прижимает к себе, поправляет одеяло, когда я ежусь от ветра, посетившего комнату, и улыбается светло и искренне. Мне, только мне. Целует в лоб, боясь отпустить хоть на миг свое сокровище, которое так долго ждала. Но все нарушили за мгновенья предупреждающие крики охраны. Меня вырывают от родного человека и укладывают на жесткую поверхность, закрывая лицо каким-то тряпьем. Они что-то обсуждают, спорят. Вижу слезы в глазах той, что дала жизнь, не понимаю происходящего. Бежать? Что? Не хочу, нет! Плач рвется из самой души, понимающей, что пора прощаться. Перед взором калейдоскопом проносятся события будущего, а мое сердце получает новую волну боли. Меня отдают, но я не могу уйти, оставьте меня с родителями, чтобы я смогла разделить с ними их участь. У меня нет права выбора, никто не слышит призывов, срывающихся с еще не умеющих говорить губ. Моя жизнь превыше всего? Кто так решил, я не согласна. Мои молитвы не возымели действия, бросаю последний взгляд на маму, роднее которой у меня больше никогда не будет. Меня подносят поближе к ней, чтобы расстаться навсегда, но перед этим она снимает со своей шеи маленький красный кулон, пропитанный ее магией и подчиняющийся только ее крови. Одевает его на меня и целует в последний раз, вновь передавая акушерке. Мама встает у двери, обещая выиграть время для своего дитя, которое уже находилось в лапах дракона, верного друга и союзника, давая шанс выжить и ему.