Я не понимала как это возможно, но чувствовала две магии, совершенно разные, и обе мои. Одна разрушающая, необузданная, жаждущая силы и власти. Вторая одаряла умиротворением, обещала защитить, а я разрешаю ей это делать. Зрение выхватывает плазму воздуха, ограждающую меня от рева огня и его нападений на своего творца. Все заканчивается так же внезапно, как и началось. Я стою посреди уничтоженной поляны, а рядом Колдер убирает остатки магии.
- Этого ты боялась, верно? - голос его тихий, спокойный, совершенно другой, не похожий на тот ор, которым он меня щедро одаривал не так давно.
- Да, - не знаю что сказать, просто прячу взгляд. Цепляюсь за летящую бабочку и тут же вздрагиваю. Как насекомое могло выжить после всего, что происходило здесь? Осматриваюсь, и нервный смешок слетает языка. Не осталось ничего, что напоминало бы последствия огненного смерча.
- Я хотел, чтобы так произошло. Не смотри так на меня, тебе это было нужно. Ты не должна бояться своей магии, из-за опасности навредить кому-либо, - нахожусь в прострации, такое ощущение, что буквы доходят до головы в неправильном порядке или он действительно это сказал?
-После всего этого, как вообще можно... - меня грубо прерывают, заставляя вслушиваться в каждое слово и цепляться за них, как за спасательный круг.
- Можно. Для мага нет сильнее проклятия, чем запретить ему колдовать. Поверь, я знаю, что это такое. Ты не сможешь так жить, да тебе и не надо. Проблема не в количестве магии, а в страхе. Я видел многих со слабым потенциалом, замуровавших себя дома под замками и сильнейших, живущих полной жизнью. Доверяй магии, как себе и она не подведет. Знай, что все можно исправить, если остановиться вовремя, - он выразительно окидывает взглядом всю поляну, живую и прекрасную.
- Для этого мы сюда пришли? Не для освоения огненной стихии, а для испытания на прочность? - меня откровенно потрясывает от пережитых эмоций, хочется поскорее вернуться в свою любимую комнату, задабривать мыша печеньем, а не разглагольствовать на холодной ненавистной мне поляне, что заставила бояться саму себя больше, чем балахонщиков.
- Именно так. Тебе нужна была встряска, не отрицай. Рано или поздно это бы произошло, ты же понимаешь? И там бы не было меня, ты бы осталась один на один с вредом, причинённом твоей магией. Никто бы не смог уговорить пользоваться ей даже в бытовых целях. Ты должна узнать ее суть, причину всплеска. Только тогда, понимая себя внутри, а не маску, надетую снаружи, сможешь получить лучшего из всех союзников, невообразимую поддержку и защиту. Обещай мне подумать над сказанным сейчас.
- Обещаю, - в это он мог быть уверен, ему удалось задеть волнующую меня так долго тему. Меня заставили посмотреть с другой стороны, не доступной мне раньше. Пусть грубо, но мне дали возможность увидеть проблему и ее решение.
- Только не сейчас, - он по-доброму улыбается и тащит меня домой греться, чтобы с утра снова начать воспитательные работы своей ученицы, которой еще надо сдать экзамен по превращению в мышь.
Темнота, безумная и все обрамляющая, она везде и нигде одновременно. Не возможно ничего увидеть через мглу, окружающую меня со всех сторон. Она не дает посторонним подобраться ко мне, но нет и свободы. Иду на ощупь, постоянно спотыкаясь о вещи, которые словно кто-то специально разложил за секунду до моего прихода. Шиплю через стиснутые зубы, натыкаясь на какое-то острие рукой. Поднимаю пострадавшую конечность на уровень глаз, но рану разглядеть не получается. Отрываю здоровой рукой край кофты, аккуратно, боясь навредить, обматываю тряпку вокруг пульсирующей болью руки, прижимаю это сооружение к груди и иду дальше, на этот раз осторожнее, что тормозило меня в несколько раз. Такого понятия, как время здесь не было, зато ощущения настойчиво ворчали, что мы ходим уже вечность.