Authenticum является наименее оригинальным юридическим произведением, известным в Византийской Италии. Если версия о его местном происхождении справедлива, то его можно использовать как итальянский исторический источник, но, видимо, главным образом в лингвистических целях.
Самыми заметными свидетельствами творческой активности юристов Византийской Италии служат два памятника: Туринская глосса и Перуджийская сумма. Туринская глосса представляет собой собрание комментариев к Институциям Юстиниана и существует в виде маргинальных заметок на полях рукописи Институций Cod. Taurin. D. III. 13[154]. Рукопись датируется X в., но глосса принадлежит, несомненно, более раннему времени и перенесена на поля туринского кодекса с другого манускрипта. Так как в одном из титулов глоссы говорится о законе Юстиниана как о «constitutio domini nostri» (Tit. 12), следует думать, что памятник возник еще при жизни этого императора. В туринской рукописи к глоссе в XI—XII вв. были добавлены новые схолии. Автор Туринской глоссы использовал не только Институции Юстиниана I: он ссылался также на Дигесты, Кодекс и Новеллы, т.е. имел под рукой весь имперский законодательный свод. (Новеллы, видимо, не в подлиннике, а в редакции Эпитомы Юлиана.)
Глоссатор хорошо знал некоторые труды правоведов доюстинианова времени, и в первую очередь Институции Гая. Он умел читать по-гречески и активно использовал грекоязычные статьи Кодекса и Дигест. В латинском языке памятника имеется ряд неправильностей, которым находится объяснение, если предположить, что родным языком автора был греческий. М. Конрат обратил внимание на сходство интерпретации Юстиниановых Институций в Туринской глоссе и в Парафразе Феофила[155]. Это сходство можно, по его мнению, объяснить тем, что автор глоссы и константинопольский профессор права Феофил использовали одни и те же не дошедшие до нас схолии к Институциям Гая[156]. Итак, вероятнее всего, автором Туринской глоссы был проживавший в Италии в последние годы правления Юстиниана I приезжий византийский правовед, по-видимому, уже пожилой человек, получивший юридическое образование до выхода Corpus juris civilis. Поэтому, комментируя Институции Юстиниана I, глоссатор опирался на более ранние юридические источники, хорошо ему известные. Составляя свои схолии, он грубо нарушал цитировавшуюся конституцию «Tanta circa nos...» и поэтому не собирался, видимо, публиковать свой труд, предназначая его для собственного употребления. Впоследствии его маргиналии вызывали интерес у юристов, переписывались, но так и не были собраны в единую книгу.
По содержанию статьи Туринской глоссы весьма разнообразны. Многие из них начинаются словом «nota»: «Обрати внимание, почему раб в данном случае выступает как юридическое лицо...» (Tit. 179), «Обрати внимание, почему дед по материнской линии не обязан передавать наследство внукам...» (Tit. 179) и т.д. Часто даются пояснения отдельных терминов или положений законодательства (вводимые сочетанием «idest» — «то есть»). Иногда автор делится сомнениями по поводу содержания статей: «Возникает вопрос: если сказано, что ему (подопечному. — О. Б.) можно улучшать условия своей жизни без участия опекуна, то почему нельзя (самостоятельно. — О. Б.) приобретать выгодное наследство?» (Tit. 18).
Не исключено, что отдельные статьи глоссы отражают итальянскую правовую практику. Это можно предполагать, например, в отношении статьи Tit. 40, где речь идет о юридических процедурах, которые совершают в Риме писцы («scribae»), в провинциях же судебное присутствие («officium judicis»). Однако необходимо помнить, что Автор глоссы чаще всего отталкивался от классической правовой традиции и, вероятно, не был итальянцем по происхождению. Поэтому применение глоссы в качестве источника для изучения социальной жизни Византийской Италии требует большой осторожности и возможно лишь после специального источниковедческого исследования.
Туринская глосса является наиболее крупным, но не единственным собранием схолий к законодательству Юстиниана, происходящим из Византийской Италии. К VI в. восходят многочисленные краткие латинские схолии к Эпитоме Юлиана в одном из ранних манускриптов (Cod. Paris. 4568 S. VIII—IX). Сохранились также грекоязычные схолии к Кодексу Юстиниана (Lib. IV-XI), образующие так называемую Веронскую глоссу и зависимые от комментария к Кодексу, написанного константинопольским юристом Фалелаем. однако итальянское происхождение Веронской глоссы не доказано, и воспринимать ее как итало-византийский памятник было бы преждевременно[157].
154
Ed.: Kruger R. Die Turiner Institutionsglosse / / Zeitschrift fur Rechtsgeschichte. Bd. VII, Weimar, 1868. S. 44-78. См. о ней: Alberti A. Problemi relativi alia Glossa Torinese: la datazione e il luogo d’origine / / Rivista di storia del diritto italiano. Vol. 8. Roma, 1934. P. 33 sqq.
155
Парафраза Феофила — появившаяся около середины VI в. грекоязычная переработка Институций Юстиниана. См. о ней подробнее: Ferrini С. Della origini della Parafrasi Graeca delle Istituzioni / / Arhivio Giuridico «Filippo Serafini*. Т. XXXVII, Pisa, 1886. P. 353-414.
157
Опубл.: Zachariae von Lingenthal К. E. Die griechischen Scholien der rescriebirten Handschrift des Codex in der Bibliothek des Domkapitels zu Verona / / Zachariae von Lingenthal К. E. Kleine Schriften... Bd. 1. Lpz., 1973. S. 313-355.