Несколько иной была ситуация в других регионах Италии. Здесь выдача руги производилась самими военными командирами (экзархом Элефтерием в 616 г., magistr’oм militum Доном в 642 г.)[272]. Хотя за пределами Рима (например, в Равенне)[273] средства для уплаты жалованья часто черпались из церковной казны, местные иерархи не участвовали сами в их выдаче. Кроме того, в отличие от римских пап, архиепископы Равенны и Неаполя, патриархи Градо чаще всего не играли в Италии самостоятельной политической роли. Вследствие этого они и не стали региональными военными лидерами. Превращение византийской армии в местное воинское формирование привело в Риме к его переориентации на новых руководителей; в других центрах оно вызвало к жизни совершенно несвойственную Византии практику выборов военных командиров самим войском и из своей среды.
Впервые это случилось в Равенне в ходе антивизантийского восстания в 710 г. Вторично — в Риальто, где выборы dux’a(«дожа») превратились в традицию и были санкционированы византийским правительством в 742 г. [274]. Вскоре после обнародования иконоборческих эдиктов императора Льва.III Исавра «все провинции Италии» избрали себе dux’oв. Placitumde Rizano (804 г.) сообщает, что «под властью греков» местные поссессоры в Истрии имели actus tribunati, то есть право избирать трибунов, а также доместиков, викариев, локосерваторов[275]. «Тот же, кто хотел получить достоинство высшее, чем трибун, отправлялся к императору, который назначал его ипатом». Следовательно, правило выборности распространилось в Италии в последние годы византийского владычества также и на низший и средний командный состав войска, причем итоги таких выборов считались окончательными. Лишь высшие командиры, начиная с ипата или консула, нуждались в императорском утверждении (видимо, тоже после выборов на местах). Выборность воинских начальников стала еще одним важным симптомом «натурализации» византийского войска в Италии, превращения его в местное военное ополчение.
Эволюция войска в Равенне была завершена реформой, проведенной в ходе антиимперского восстания вновь избранным dux’ом Георгием. Георгий «...разделил жителей города на 11 частей. Каждый воин выступал в соответствии со своей “militia” и “bandus”. Вот имена этих формирований: “Ravenna, bandus primus, bandus secundus, bandus novus, invictus, Constantinopolitanus, firmens, laetus, Mediolanensi, Veronense, Classensis, partes pontificis cum clericis”»[276].
Как видим, созданная равеннцами в ходе восстания военная организация является продолжением традиционной византийской. Во фразе «каждый воин выступал в соответствии со своей militia и bandus, т.е. Равенна, bandus primus...» «Равенна» отвечает понятию «exercitus», «bandus» — понятию «numerus». Иначе говоря, каждый воин в восставшей Равенне считался солдатом Равеннского exercitus и того или иного numerus: как в византийском войске. Дополнительное доказательство такого толкования можно видеть в том, что и «Стратегикон» императора Маврикия использует термин «bandus» для обозначения регулярных византийских воинских частей[277]. Среди названий bandi, упоминаемых в источнике, — такие как Mediolanensium, Veronensium, Letorum (Laetus), прежде существовавшие в византийском войске в Италии. Равеннский нумер («numerus Ravennatis») был разбит Георгием на два новых — «Равеннский первый и «Равеннский второй». Весьма вероятно, что и Константинопольский нумер появился в Италии ранее. Одновременно Георгий организовал несколько совершенно новых нумеров, однако вряд ли они отличались от прочих по своей структуре. Можно считать поэтому, что именно войско-exercitus явилось образцом для Георгия и стало основой нового воинского объединения, созданного восставшими. Этот перелом не был особенно резким, т. к. exercitus к началу VIII в. окончательно утрачивает регулярный характер. Отметим, что Георгий был вынужден в ходе восстания послать из Равенны воинские отряды для охраны пригородных крепостей — castra. В отличие от сер. VII в., в это время они уже не имели постоянных гарнизонов[278]. Совершая карательную акцию против равеннцев, воины Юстиниана II поднялись на стены города и стали кидать вовнутрь горящие предметы. Это было бы невозможно, если бы стены охранялись. «Войско»-exercitus находилось в это время в Равенне, но оно уже не было войском. Это была часть населения, пригодная для того, чтобы выступить в составе ополчения, однако не успевшая в критическую минуту подняться на защиту города.
274
\См. об этом: Diehl Ch. La republique de Venice. P., 1967. P. 36. Источник сообщает, что первый dux был избран спустя 150 лет после прихода лангобардов в Италию, т. е. в 718 или в 719 гг. (Johannis Diaconi Chronicon Venetum... P. 11.)
277
На это обратил внимание Дж. Хэлдон (Haldon J. F. Recruitment and Conscription in Byzantine Army. A Study on the Origins of the Stratiotika Ktemata. 550-950. Wien, 1979. P. 32).
278
Agnellus. Op. cit. P. 369. Возможен был и иной вариант: крепость постепенно превращалась в небольшой городок с постоянным населением. Такова судьба Червии, Сарсины и ряда других населенных пунктов. В Истрии в такое поселение превратился военный лагерь, сохранивший прежнее название. См.: Placitum de Rizano ... P. 52.