Таким образом, к началу 20-х гг. XX в. были намечены основные направления разработки истории Византийской Италии. Дальнейший прогресс в историографии темы был возможен при условии детализации исследований, привлечения источников новых типов (данных ономастики, лексикографии, исторической географии, археологии), расширения исследовательской тематики, создания крупных комплексных монографий об отдельных регионах Византийской Италии.
Многое в этом плане было сделано в рамках следующего историографического периода, продолжающегося до сих пор. В новейшую эпоху историю Византийской. Италии изучали такие крупные специалисты, как О. Бертолини, К. Христу, А. Симонини, Дж. Фазоли, Л. Руджини, П. Рази, Р. Ллевеллин, Т. С. Браун, А. Гийу, А. Кариле и др. Еще в 1941 г. О. Бертолини опубликовал фундаментальный труд о политических взаимоотношениях Византии, Лангобардского королевства и римских пап[22], дополнив его позднее многими статьями. Этот труд в первую очередь представляет собой почти исчерпывающую сводку фактического материала. Но его автор делает также и несколько важных обобщающих заключений. Он приходит к выводу, что в Италии «к началу VIII столетия сложились основы для обеспечения антивизантийской солидарности римлян и лангобардов»[23]. Чрезвычайно интересна его мысль, что в VIII в. лишь лангобардские короли продолжали защищать традиции варварского государства, противоречащие романо-итальянскому национальному чувству, и это в конечном счете привело к падению их власти. О. Бертолини датирует вторым десятилетием VIII в. начало самостоятельной светской внешней политики пап, отмечая, что прежде их участие в политической борьбе было обусловлено лишь стремлением защищать апостолические догматы[24]. Это наблюдение можно оспорить в частностях (вспомнив, например, участие римских понтификов в защите Рима от варваров в конце VI в. и т.д.), но в целом следует согласиться с итальянским исследователем в том, что с 20-30-х гг. VIII в. действия папства по отношению к внешним силам выстраиваются в виде продуманной и целенаправленной политической линии.
В более поздней монографии «Рим и лангобарды»[25] О. Бертолини делает важный вывод о постепенном политическом сближении лангобардов и папства, о том, что их отношения претерпели длительную эволюцию, пройдя путь от откровенно враждебных до почти дружественных[26]. Это весьма интересное заключение нуждается, однако, в некоторой корректировке. Следует напомнить, что папство, осуществлявшее миссионерскую деятельность среди лангобардов еще во время их пребывания в Паннонии, с первых лет лангобардского завоевания Италии искало и находило возможности компромисса с варварами. С другой стороны, после перехода лангобардской верхушки в католичество и даже в эпоху иконоборчества между варварами и римскими папами возникали серьезные конфликты, так как обе стороны преследовали свои собственные цели. О. Бертолини, будучи по преимуществу историком лангобардов, рассматривает международные отношения изучаемой эпохи, как бы наблюдая за ними из Павии, что, конечно, сужает его исследовательский обзор.
Сравнительно недавно опубликованная книга греческого византиниста К. Христу[27] лишь частично посвящена изучаемому нами периоду (глава «Лангобарды в Италии»). В работе анализируются правовые основания византийско-лангобардских дипломатических контактов и заключавшихся договоров, поставлен вопрос о византийской трактовке лангобардского пребывания в Италии в связи с развитием имперской идеи. Следует отметить, что К. Христу отстаивает в своей монографии очень спорную точку зрения о том, что лангобарды переселились в Италию как федераты Восточной империи на основе заключенного ранее двустороннего договора. Крупнейший современный историк лангобардов Й. Ярнут в рецензии на книгу К. Христу резонно отмечает в этой связи, что по данным всех известных источников лангобардское вторжение в Италию выглядит как кровопролитная война, а не как попытка расселения на предварительно ассигнованных земельных угодьях[28].
А. Симонини впервые монографически исследовал историю Равеннской архиепископии[29]. Большое значение для темы, рассматриваемой в данной книге, имеет его монография об автокефалии, достигнутой архиепископом Мавром в 60-е гг. VII в. Однако отношение А. Симонини к Равеннской церкви явно апологетическое. Это побуждает его искусственно сглаживать остроту антипапских акций архиепископов Равенны, доверять подлинности несомненно фальсифицированных документов, подготовленных в окружении равеннских понтификов с конъюнктурными целями (таких, например, как «Мученичество св. Аполлинария»).
22
Bertolini O. Roma di fronte a Bisanzio e ai Longobardi. Bologna, 1941. Работа содержит огромную библиографию: P. 779-831.
26
1. Рассказывая о поддержке, оказанной Римскому Престолу лангобардами в период иконоборчества, историк ссылается при этом на замечание «Книги понтификов Римской церкви» о том, что лангобарды и византийцы «una se quasi fratres fidei catena pro difensione pontificis» («соединены как братья единой верой в деле защиты понтифика»). Bertolini О. Op. cit. Р. 35.
27
1. Christou К. P. Byzanz und die Langobarden. Von der Ansiedlung in Pannonien bis zur endgultigen Anerkennung (500-680). Athen, 1991.
28
Jarnut J. Rezension: Christou K. P. Byzanz und die Langobarden. Athen, 1991 // Byzantinische Zeitschrift, Bd. 84-85, Heft 2, 1991-1992. S. 531-532.
29
Simonini A. La Chiesa Ravennate. Splendore e tramonto di una metropoli. Ravenna, 1964; Idem. Autocefalia ed esarcato in Italia. Ravenna, 1969.