Наевшись, все сразу вдруг почувствовали, насколько день был утомительным. Не знаю, кто зевнул первым, но это оказалось заразным, и через пять минут возникло опасение, что одной вывихнутой челюстью не обойдётся.
Постель уже была готова, и мы стали укладываться. Всё было как всегда, как мы уже привыкли, пока шли до города… и одновременно всё было по-другому.
Раньше мы были… просто три существа, соединённые волей обстоятельств. А теперь… остро ощущалось, что мы… вместе. Это сквозило и в каждом жесте, и в тихом бурчании лиса, и в том, как шёпотом огрызался мой маг. Мы все как-то особенно… трепетно, что ли… опекали друг друга. Может потому, что едва не потерялись?
Эти два ухаря попробовали уложить меня в серединку, как единственную даму. Мне, естественно, было очень приятно их внимание, но блин! У меня шуба, а у Ромки только мослы и тонкий плащ. Положи его с краю, и получим с утра мороженое из магёнка, одна штука. Так что я решительно воспротивилась, объявив, что хочу свободно брыкаться в пустоту, а не между двумя телами, и вообще… будем с Тайем греть нашего мальчика — ночи стали холоднее, а тут и вовсе предгорья.
Убедила. Какое-то время я ещё провела в человеческой форме, тщательно подтыкая плащ по периметру ворчавшего Ромки. Но так надёжнее, и он бухтел больше для порядка. Было заметно, что моя забота его смущает и одновременно ему приятна. А когда мы уже устроились и пожелали друг другу спокойной ночи, лис вдруг заворочался и прямо по телу в серединке прополз в мою сторону, подсунув хитрую морду с мокрым носом к моему лицу. Я хмыкнула, а потом поцеловала его прямо в этот мокрый нос. Он так забавно чихнул! Вот теперь можно и в пантеру… и дрыхнуть!!
Тай:
Я был уверен, что засну сразу. Вот как только башка соприкоснётся с валежником — моментом вырублюсь. Обычно у меня проблем со сном не было. А тут… Нет, я не ёрзал. Лежал тихо, опустив морду на лапы. Думал. Вспоминать не хотелось, так что размышлял о том, что нас ждёт впереди, прокручивая в голове последнюю часть пророчества. Плохая она какая-то. «Несчастный, выживший в страданьях» — вот как это понимать? Один выживший? А остальные где? Про цветущий камень тем более ничего не ясно. Как камень может в руках мужчины зацвести? И главное, выходит, что в живых останется лишь один из мужчин? Я или Ромка? Да пошло оно, это предсказание… Р-р-р-р! Выброшу завтра.
Ромэй:
Я даже умудрился выспаться, несмотря на то, что постоянно крутился с боку на бок, подмерзая тем, который сверху. Ночи действительно стали очень холодными, и надо было не выделываться, а принимать приглашение Багдасара. Ванна, отдельные комнаты опять же… Правда, тогда бы мы не поболтали с Тайем. Я улыбнулся, вспомнив, насколько издалека он начал подкатывать со своим уговором. Нет, на самом деле делиться Таниным вниманием я не хотел даже с лонгвестом, но вот если реально про запас… когда она захочет детей. Матервестер, рано ещё об этом думать!
Где мы и где дети? Но Тайя расстраивать не буду и даже мешать заигрываниям с Таней не стану. Пусть развлекается… Потом появится на горизонте самка подоступнее, и всё, ищи-свищи его…
Татьяна:
Ночь прошла почти спокойно, если не считать того, что несчастный магёнок без конца ворочался и будил не только меня, но и мою совесть. Разнюнилась, психанула, и в результате… в результате они у меня молодцы, а я могла бы и не вредничать, позволив своему мальчику выспаться на нормальной кровати.
Тронулись в путь мы лишь к полудню, потому что сначала выспались, потом наелись хорошенько подкопчёным в травах мясом, затем Ромка приводил в порядок всю нашу одежду, даже подогнал по размеру сапоги Тайя, которые тот снял с недоброй памяти извращенца. И нас «почистил», но мне казалось, что это всё не по-настоящему. Хотелось в ванну или, на худой конец, в речку.
В общем, всё было хорошо, кроме одного — в найденном родничке, из которого мы напились, искупаться было невозможно.
Так что мы ехали чистые, но немытые, и, в целом, не сильно переживали по данному поводу. С утра мрачные мысли в голове не задерживаются. Все живы, здоровы, мы едем, так что всё здорово.
Правда, меня немного настораживали странные переглядки парней, но они были скорее забавны, чем тревожны, и вызывали у меня лишь дикое любопытство.
Наконец я не выдержала. И пристально рассмотрев обоих, решила начать подкат к… Тайю. При всей своей демонстративной мужественности, он наверняка более падок на некоторые женские уловки. Вот кто мне мешал использовать их раньше?! Ладно, исправлюсь… Для этого осталось поймать лиса, который наотрез отказался влезать на «эту копытную самку» и, к огромному облегчению лошадки, использовал свои лапы.