Так что маги не лезут к нам в леса, а мы не лезем к магам. Нейтралитет. И тут я… Так, надо себя привязать. И самку. Но чтобы её привязать, надо сначала разбудить.
Я тявкнул. Раз. Второй. Третий…
И тут меня снова настиг зов, да такой, что… в голове только «иди ко мне», и всё. Хотя что-то ещё про дерево вертится. Дерево. Зачем мне дерево, когда меня зовут? Верёвка. У меня была с собой верёвка. Надо обернуться и привязать себя к дереву. Я сильный. Глубоко дышать. Думать о цели. Цель — дерево и верёвка. И самка… Самка!
Татьяна:
Я лежала на ветке и наблюдала за лисом. Для этого даже не нужно было открывать глаза, и единственное, что напрягало — хвост. Его всё время приходилось контролировать, чтобы он не дёргался от возбуждения и не начал хлестать по бокам и ветке.
Сначала был… это похоже на писк комара — на грани слышимости, но надоедливо. И ещё звук словно отражался от нас, уходя обратно коротким эхом. А потом на смену писку пришло… или всё-таки прилетело?.. щупальце, свитое из паутины, с кисточкой тонких нитей на кончике. Нити шарили по воздуху, как пальцы слепого, разлетаясь всё шире…
Вот одна ниточка, будто липкая паутинка, летящая по ветру, притянулась к лису и прицепилась к шерсти. Вторая…
Зверь раздраженно порыкивал, рявкал и стряхивал нити. У него неплохо получалась, и я не вмешивалась, сосредоточив всё внимание там, откуда эта дрянь тянулась.
Но потом что-то изменилось. От оборотня пахнуло чем-то новым. Страхом? Раздражением, злостью, беспокойством… он заскулил и затявкал под деревом, и я открыла глаза.
Он был точно облеплен этой паутиной: сотни тонких ниточек с каждой секундой опутывали лиса всё более плотным коконом и тащили прочь от дерева. Ух ты!
Дальше я действовала на одних инстинктах. Привстав на ветке, я мысленно протянула лапу и полоснула когтями по толстому жгуту, в который скручивались паутинки в паре шагов от обмотанного ими оборотня. Жгут дёрнулся, заметался, распушился на конце новым пучком паутины.
Резко перехватив этот пучок у основания, я прижала его к земле и зарычала. Всерьёз зарычала, в полную силу.
Жгут дернулся и обвис, паутинки бессильно поникли. Мысленно намотав конец этой «верёвки» на лапу, я оглянулась на спутника. Он уже встал на лапы, но ещё пошатывался. Паутинки медленно, по одной, опадали на землю и растворялись.
Ну всё, надеюсь, этого урока ему достаточно. А я пойду и проверю, кто там на другом конце… аркана.
Ромэй:
Вчера у нас был последний экзамен, и те, кто всё сдал на «отлично» и, главное, вовремя, с утра пораньше выстроились на огромном поле и, переглядываясь друг с другом, готовились издать свой первый зов.
Я уже видел закупленных для нас зверьков — жалкое зрелище. Абсолютно ручные, готовые лизать руки каждому. Нет, не о такой первой зверушке я мечтал все годы обучения. Не для этого мучился, корпя над учебниками, пока мои одногруппники гуляли и развлекались. Даже декан признал, что я лучший студент не только на своей кафедре, но и во всём Университете.
Сначала вышли самые слабые из выпускников: бытовики и начинающие природники, те, кто поедет по деревням. Они даже не переходили на второе зрение, чтобы сделать выбор, просто позвали того, кто был ближе всех.
Середнячки уже выделывались, просматривая ауры оборотней и призывая того, кто посильнее. Двое даже сцепились из-за довольно сильного пса: каждый пытался перетянуть его на себя. Наконец девушка проиграла и, расстроенная, захватила камышового кота. Я презрительно фыркнул.
Подошла очередь лучших — меня и ещё шестерых.
Под настороженным взглядом наблюдающего я встал максимально близко к реке и, глядя другим зрением вглубь леса, принялся сканировать. До селения оборотней мой внутренний радар, конечно, не достал, но своего зверя я увидел! Яркая красно-коричневая аура сильного беты, достойного бегать рядом со мной и делиться своей силой. Я накинул на него магическое лассо и потянул к себе. С первого раза не получилось, но, отдохнув несколько минут, я попробовал ещё. Опять разрыв. Наблюдающий с улыбкой кивает в сторону выпущенных ручных зверушек. Я отрицательно мотаю головой:
— Хочу дикого! Как у отца.