Весело, но один положительный момент во всём этом есть. Довести магёныша до оргазма… в таком возрасте… мальчишку… да раз плюнуть и без чрезмерных усилий!
Особенно, если придушить слегка, чтобы перестал дрыгаться. Вот, правильно, глазки закатил и обмяк. Можно раздевать. Тьфу ты!
Ромэй:
Нет, я не смирился, матервестер! Я просто затих, прикидывая план дальнейших действий и, заодно, позволяя себя раздеть. Да, именно так, это продуманный тактический ход. Пусть эта странная кошка шипит, кряхтит, ругается на каком-то своём диком оборотневом языке, который я даже не понимаю… Почему в книгах не написано, что дикие оборотни говорят иначе, чем домашние? Хотя это логично…
Девчонка с третьей попытки сумела расстегнуть мой пиджак — там хитрая система пуговиц, я весь первый курс мучался. Потом принялась за рубашку… Когда её руки дотрагивались до меня, пусть и через тонкую ткань, у меня внутри сначала вспыхивало что-то, потом обмирало и вновь загоралось. Но я стоически терпел, закрыв глаза… Один раз я попытался их открыть, но встретился с её рассеянно-блуждающим взглядом и тут же снова зажмурился. Нет, надо сообразить, как быстро вывернуться и рвануть к двери… Да, обязательно нужно освободиться… Вот теперь, например, пока с меня штаны стягивают. И… в одних трусах? Со стояком? В коридор? Мало мне насмешек насчёт «дикого оборотня»? А если она меня сейчас по-настоящему изнасилует?
— Пусти! Выпусти меня немедленно! — и камень для экстренного вызова наблюдающего у меня в кармане пиджака остался… Я должен был тотчас его хватать, а не к двери дёргаться. Необходимо было, ещё когда она в энтакату обернулась, не ворон считать, а взрослых вызывать… Взрослых магов. Сразу же было понятно, что кошка необычная.
Так, а как мне до одежды-то добраться? Вот же я идиот, матервестер!
— Помогите! Насилуют!
Татьяна:
Слушайте, ну это что-то! Я никогда не думала, что маньякам-насильникам надо ставить памятник за трудовые подвиги.
Да я упарилась эту тушку раздевать! И это он ещё притих и сделал вид, что его тут нет. А если бы брыкался?!
Ну вот, сглазила.
Едва портки ему до колен спустила, матерясь и про себя, и вслух, потому что сначала с этой его сутаной, а потом со штанами пришлось ворочать магёныша с боку на бок. Я сильная, как любой оборотень, но он же весит, будто хороший лось! Кости у него железные, что ли, потому что больше в этом тельце ничего нет, — одни мослы!
Только справилась, этот засранец ожил и попытался сигануть на волю. Конечно, стреноженный брюками у колен и вовремя пойманный, далеко не ускакал, но я рассвирепела окончательно.
— Куда?! А ну, лежи смирно! — толкнула, заломила руку за спину, прижала к кровати и от злости одним движением содрала с него труселя. Широкие и просторные, как старинные семейники. Кажется, немного порвала, но мне пофиг. И звонко, с оттяжкой, припечатала лапой… то есть рукой пару раз по голой тощей заднице. Может и больше шлепков отвесила, не считала, но аж на душе полегчало.
— Не нравится? А как сам меня собирался трахнуть и в рабство, это нормально? Не трепыхайся, придурок!
Любопытно, что дёрнулся магёныш не к двери, а к брошенному на стул пиджаку. Я на всякий случай, поймав момент, когда моё недоразумение затихло, отбросила это одеяние подальше, в угол.
На вопли я внимания не обращала, ведь раз мне не слышно соседей — а за нами точно поднимались остальные «владельцы» оборотней — значит, и они нами не заинтересуются. Вот и ладушки. Но орёт он очень громко и противно, бедные мои ушки…
— Видел? — показываю ему первую попавшуюся тряпку и скручиваю её в плотный комок. — Или сам заткнёшься, или я тебя заглушу. По самые гланды.
Ну вот, лежит, глаза вытаращил и сверкает ими. Тощий, глянуть страшно — сразу тянет плакать и кормить. Узник концлагеря, буйный от недоедания. Даже злость как-то проходит.
Угу, блин, узник-узником, а стояк — мама не горюй! И ни разу не тощий в этом месте… не знаю, то ли ржать, то ли присвистнуть с уважением.
Ромэй:
Нет, как с женщинами обращаться я лет с пятнадцати знаю не понаслышке, опыт имеется. И не один раз даже! Но вот чтобы со мной так… Матервестер! До слёз обидно…
Девчонка… Сильнее меня! Мой собственный оборотень! Насилует… меня! И я ничего сделать не могу, даже выскользнуть из-под неё!
А уж когда она меня по заднице стукнула, вообще дар речи от возмущения потерял. И только он снова ко мне вернулся, эта… кошка драная! Стала угрожать закрыть мне рот моими же трусами… Ух, как я на неё посмотрел! Гордо, с вызовом, как положено настоящему магу… несмотря на… отдельные не очень приятные (или очень приятные?) моменты.