- Эй, Занга, Ганга! Отойдите от него! Бабушка не велела с ним играть!
Из-за кустов с красными сочными ягодами азинмамори вылез сердитый тощий пацан с забавным хохолком на макушке.
- Он маг, а значит, будет тянуть вашу силу и убьёт!
Я от возмущения даже не сразу придумал, что сказать.
- Да с чего ты решил?! – выдохнул наконец я.
- А с того… Ну, соври ещё, что маги не пьют силу оборотней? Пьёте же?!
Я уже начал произносить заученные фразы, что мы живём в симбиозе и всегда заботимся о своих питомцах, за что они из благодарности делятся с нами силой… Но перед глазами внезапно возникло израненное тело кота. Какой тут симбиоз? Я вот свою только пинал иногда, потому что сама нарывалась!
- Дети, идите, поиграйте в другом месте, – раздался спокойный мужской голос за спиной.
Я вздрогнул от неожиданности и обернулся. На меня с улыбкой глядел морщинистый, сильно загорелый старичок с очень любопытным цветом волос – каштановые с тёмно-зелёными прядями. А на висках – седина, как у моего деда. Малышня тут же растворилась, а дедуля протянул мне ведро с ягодами и большое яблоко:
- Завтракайте, юноша, и не обижайтесь на Гейлле. Когда-то она была великой травницей и очень хорошим человеком. Да… и потрясающе красивой женщиной, – старик грустно вздохнул и закрыл глаза, наверное, вспоминая. Я же представить эту грымзу красавицей и хорошим человеком при всём желании не смог, так что с хрустом впился зубами в сочное красное яблоко. – А потом случилось это несчастье… такое несчастье…
Дедок опять развздыхался и посмотрел на меня с укором, словно это я был виноват в произошедшем. Ну, я понимал примерно, про какую он беду, но пять сотен лет назад меня ещё даже в проекте не было. Поэтому я безо всяких угрызений совести вытер с подбородка сок от яблока и засунул руку в ведро с ягодами.
- Мир позвал вас, магов, чтобы помочь своим детям подняться выше. И поначалу так и было. Гейлле просто светилась от счастья рядом с мощным майридзуном, - «вымирающий сейчас вид оборотней, превращающихся в зубров», - вспомнил я цитату из учебника природоведения, быстро пережёвывая тающие во рту сладкие ягоды. - Он был вожаком стада и очень сильным альфой. В их союзе возможности обоих возросли настолько, что Гейлле удалось разбудить уснувший разум деревьев. Тогда мы осознали себя после долгих веков сна, – старик устало улыбнулся и сел на землю, прислонившись спиной к стене сарая, до которого я утром не дошёл лишь несколько метров. Я плюхнулся рядом и снова вгрызся в ароматное, с легкой кислинкой яблоко. – А потом пришла большая беда… Сила у Конти исчезла очень быстро, и он уже не мог быть равным с Гейлле. А она выпила своего любимого до дна за считанные месяцы… и так и не смогла пережить этого горя. Мы сначала не поняли, а потом стало слишком поздно. Гейлле сошла с ума.
Я попробовал изобразить на лице сочувствие, при этом закидывая в рот очередную горсть сладких, почти сахарных, ягод.
- Тогда многие сильные маги потеряли вместе с возлюбленными ещё и разум. Вот, например, брат Гейлле, он часто приезжал сюда со своей женой, но в последний раз… В последний раз он был совсем не в себе… И один.
Сглотнув, я покивал, всем видом выражая соболезнования. Интересно, дедуля знает, что потом этого самого Билле Гара сожгли на костре заживо? Ну, я абсолютно уверен, что Билле – это и есть брат Гейлле. Фамилия одинаковая, к тому же спятил, как и сестричка. Ну, и напоследок письмо сестре с текстом пророчества... Всё сходится.
Я задумчиво укусил яблоко ещё пару раз и вопросительно уставился на старика, держа в руках огрызок. Не будь этого древнего чудика рядом, не задумываясь, выбросил бы в кусты, но при старичке было как-то неприлично. Но он махнул рукой как раз в сторону кустарников: «Птички доклюют».
- А что за девчонки крутились вокруг меня? - спросил я, заедая кисленькое яблоко сладкими ягодами.
- Занга и Ганга? Ты не узнал? – дедок хитро улыбнулся и посмотрел на меня, ожидая, что я поиграю с ним в «угадайку». Я задумался. Потом вспомнил, что он мне тут про разбуженных от векового сна рассказывал, и слегка дрогнувшим голосом произнёс:
- Цветочки?! Колокольчики?!
- Бинго! – выдал старик странное слово, очевидно означающее, что я прав, судя по его довольному лицу. – Именно колокольчики. А кто, по-твоему, я?
Снова минуту размышляю, изучая коричневую старческую кожу и, главное, цвет волос.
- Кагхни?
- Да, мой мальчик, я один из самых долгоживущих деревьев. Но, к сожалению, срок моей жизни подходит к концу.