Тейо бросил взгляд в ту сторону, куда указывал Рал. Вспышка пламени возвестила о появлении внушительного минотавра, вооруженного пылающей железной цепью. Захваченный врасплох сменой обстановки и полчищами Вековечных, минотавр едва успел защититься от нападения, но вскоре его цепь засвистела в воздухе, описывая широкие круги и разнося на куски всякого Вековечного, что подойдет слишком близко.
– По-моему, его зовут Анграт, – пояснил Джейс. – А вот и Киора с Тамиё, а еще та девчонка с Амонхета…
– Самут, – во весь голос подсказал Гидеон, – ее имя – Самут!
Вновь повернувшись туда, куда устремил взгляд Джейс, Тейо увидел четырех женщин, бегущих в их сторону.
– А кто четвертая? – спросил Рал.
– Этой не знаю, – отвечал Джейс.
– Но она – мироходец.
– Откуда тебе известно?
– Дело в его очках! – крикнула Кайя за спиной Тейо.
– Дай-ка взглянуть, – сказал Карн, бесцеремонно сорвав очки-консервы с Раловой головы.
– Эй, стой!
На миг Тейо показалось, будто Рал вот-вот поразит Карна молнией. Едва он успел задаться вопросом, повредит ли такое металлическому человеку, Карн продолжал:
– А, вижу, вижу. Вот что ты тут придумал.
С этими словами он вернул Ралу очки и сотворил какое-то заклинание. Тяжелая, мощная, точно дубина, рука описала в воздухе круг, и от блестящих серебром пальцев голема брызнули во все стороны токи золотистого света.
Один из них ударил Тейо прямо в глаза. На время ослепший, он потерял власть над знанием, и щит рассеялся.
– Карн, Крокт тебя раздери! – заорал кто-то. – Предупреждать же надо!
Голоса Тейо узнать не сумел, но, когда в глазах прояснилось, увидел, что каждый из их отряда, кроме Лавинии с Крысой, окутан золотистой аурой. Такая же аура засияла вокруг минотавра по имени Анграт и четырех приближавшихся женщин.
– Не бойтесь, это не навсегда, – заверил Карн. – Только до заката и продержится. Теперь все мы сможем узнавать мироходцев, как только они появятся здесь.
Тейо отметил, что Рал слегка помрачнел, словно был вовсе не рад повторению своего трюка. Однако в следующий же миг мрачная гримаса с лица повелителя молний исчезла – совсем как улыбка с губ Тейо.
– Не каждый из мироходцев, знаешь ли, является подходящим материалом для Стража, – заметила женщина с волосами цвета стали – та, которую звали Джайей. – А некоторые откровенно гнусны.
Тейо задумался, что могло бы иметься в виду под «подходящим материалом для Стража», и только тут вспомнил: он же стоит без дела!
«Наверное, из меня “материал для Стража” никакой, что бы это ни значило».
Негромко запев, Тейо сотворил новый четырехугольник.
«Однако геометрия сейчас дается намного легче», – с немалым изумлением отметил он.
– Не стоит забывать, – заговорил Гидеон, – гнусны они или нет, а большинство мироходцев от Боласа вовсе не в восторге. Нужно разделиться. Разойтись по городу. Спасти как можно больше горожан и собрать всех мироходцев, кого отыщем.
Тейо обвел взглядом остальных. Почти все закивали, закричали:
– Точно! Согласен!
Почти все. Кроме Джейса. Тот молча нахмурил лоб… однако не возразил ни словом.
Картина двадцатая. Дак Фейден
Захваченный смутной мыслью, что ему следует двигаться дальше, к Площади Десятого Района, Дак быстро мчался вперед, с крыши на крышу. Отсюда, издалека, происходящего было толком не разглядеть. Казалось, на площадь из колоссального портала, начисто снесшего здание представительства Воплощения Договора, выходит небольшое войско.
Тут снизу донеслись вопли. Остановившись, Дак перегнулся через карниз – взглянуть, что там, но улица оказалась пуста. Тогда Дак перебежал к карнизу напротив и снова свесился вниз.
Там, на мостовой, фаланга воинов, сверкавших синей броней, атаковала мирных горожан. Нет, не атаковала – истребляла, выкашивала, будто траву. Неутомимо. Безжалостно. Мечом, топором, палицей, а то и попросту – металлическим кулаком. Ни в чем не повинные жители Равники гибли один за другим.
Конечно, Дак – не боец, а вор, но… Но это уже было чересчур! Уж очень вся эта картина смахивала на резню в Дрейкстоне, его родной деревушке, в мире под названием Фиора. Пока Дак разгуливал по иным мирам, в Дрейкстоне погибли все до единого. Теперь же все подчистую гибли внизу, прямо под его ногами.
Не успел он прийти к сознательному решению вмешаться, не успел разродиться хоть каким-нибудь разумным планом, который поможет остановить этих тварей – а уже карабкался по стене вниз.
К тому времени, как он ловко спрыгнул на мостовую позади вражьей орды, ему сделалось ясно: все это – нежить. Что ж, тем лучше. Конечно, Дак – не некромант, но однажды, на Доминарии, ему посчастливилось стянуть у одного вампира замечательную вещицу – Перстень Адского Пекла. Перстенек Дак, разумеется, давным-давно сбагрил все той же Й’даш, однако прежде вытянул и усвоил таившееся в нем заклинание. Каковое без промедления и обратил против покрытого синим минералом воина в заднем ряду фаланги. Тварь задымилась, загорелась изнутри, и, наконец, вспыхнула. А потом рухнула на булыжник – обугленной пустой скорлупой.