Макаре и все, кто ее окружал, полегли, стоптанные могучей ногой. С неба на землю посыпались обломки дрейков, разбитых в куски кулаками древнего дерева.
Боруво с Лавинией дружно возликовали (хотя представить себе Лавинию ликующей было, признаться, тяжеловато), а Виту-Гази шагало вперед, круша Вековечных, попадавшихся под ноги, и без малейших усилий стряхивая всех, цеплявшихся за его корни и ветви. Вскоре всем сделалось ясно: победный марш исполинского элементаля только начался. Древо шло дальше и дальше – в сторону центра города, навстречу армии Вековечных, навстречу самому Боласу.
Однако Чандра почти не замечала ни великана-элементаля, ни хаоса за его спиной. Сейчас ее кругозор сузился, ограничившись одной только Ниссой Ревейн. На глаза навернулись слезы, но к этому времени Чандра раскалилась настолько, что слезы мигом превратились в пар. Затаив дух, смотрела она, как Нисса, ловко прыгая с балкона на террасу, с террасы на балкон, спускается вниз, пока эльфийка не подошла и не остановилась рядом.
Боруво и даже Джайя Баллард замерли в благоговейном восторге перед Ниссой – или, по крайней мере, перед ее деянием.
Лавиния приветствовала новоприбывшую.
Но Нисса не откликалась. Она смотрела на Чандру, и Чандра, не отрывая от нее глаз, невольно сглотнула. Нисса ответила ей смущенной улыбкой. Ни та ни другая не проронили ни слова.
Картина двадцать третья. Рал Зарек
Что ему следует делать, Рал знал прекрасно. В эту минуту ему следовало помогать Кайе и новичку, парнишке по имени Тейо, биться с Вековечными, либо разыскивать и собирать вместе мироходцев, либо еще что-нибудь в том же духе. Однако когда он сказал Кайе, что ему хочется – что ему нужно – сделать, та просто кивнула и сказала:
– Иди.
Душу и сердце слегка успокаивало только то, что перед уходом он хотя бы не забыл приказать мажордому Марри вывести Лигу Иззетов на битву с Ордой Ужаса. Но истина состояла в том, что если кому и следовало вывести силы Иззетов на бой, так это ему, новому главе гильдии. Решив вместо этого заняться делами личными, он проявил себя как руководитель, прямо сказать, не с самой лучшей стороны.
Однако… плевать ему было на это! Сейчас все его мысли занимал только Тамик.
Запустив пятерню в серебристые волосы, Рал проверил Аккумулятор. Заряд снизился до сорока шести процентов, а возможности подзарядиться не имелось. Подумал он было о призыве новой грозы… однако сейчас на такое не оставалось ни времени, ни запаса магических сил.
Тут впереди показалась одинокая Вековечная. Очевидно, вражеский взвод, фаланга, сноп – или как они там, ад их разрази, себя называют (если, конечно, бездумной нежити вообще придет в голову хоть как-то себя называть) – разделился, рассеялся по Собачьей площадке, убивая все живое, что попадется на глаза.
– Эй, ты! – окликнул ее Рал.
Вековечная обернулась и немедля устремилась к нему, высоко занося над головой разом два топора. Рал вытянул вперед руки и, чувствуя, как поднимаются дыбом волосы, сжег ее разрядом молнии. Судороги, треск искр, шипение пламени – все это доставило ему безмерное наслаждение.
«Глупость, однако. Ей бы хватило и половинной мощности: заряд-то экономить нужно».
Рал снова проверил запасы. Сорок два процента…
«Идиот».
Направлялся он к той квартирке, к тем апартаментам, которые делил с Тамиком Вроной. Собачью площадку они выбрали оттого, что район этот был захолустным, только-только начинавшим улучшаться, симпатичным, но не настолько, чтоб привлекать излишнее внимание, да к тому же лежал вне границ территорий Иззетов с Орзовами, а значит, и вероятность наткнуться вдвоем на кого-нибудь из согильдийцев была не так велика. Впрочем, об этом волноваться не стоило: очевидно, их «тайное» убежище оказалось самой скверно хранимой тайной на всю Равнику. Это-то сейчас и усиливало Раловы опасения. Об их квартире было известно Боласу, а отказ Рала служить ему явно пришелся дракону не по нутру. И если Болас ударит по Ралу через Тамика…