- О, ччер… - Фонн успела освободить ногу до того, как укутанное в плащ тело рухнуло ей на грудь. Столкновение выбило лук у нее из руки, и они вместе, ледев и труп убийцы шлепнулись, на кучу гниющих отходов и мусора. Колчан со стрелами, переброшенный за спину, больно хрустнул, треснув об ее позвоночник.
- Фонн! – она слышала крик Байула, но он звучал как будто издалека. Его голос эхом разносился у нее в ушах, словно звон колокола. Тем временем она не могла даже сделать вдох, что бы выжить. С усилием и хрипом ей удалось столкнуть с груди окровавленный труп – убийцей, похоже, был смертельно бледный человек под маской черепа. Она не чувствовала ни одной сломанной кости, благодаря падению на мягкий зловонный мусор, но она была уверена, что ее сейчас вырвет.
- Дыши, - раздался голос Байула, на этот раз ближе и четче, словно шепот у самого ее уха. Он говорил словами, чувствами и образами в ее сознании, успокаивая ее нервы, тошноту и оглушенное тело. Фонн на секунду запаниковала, когда вдруг поняла, что ничего не видит, затем вспомнила, что для этого, сперва, нужно было открыть глаза. Она взяла протянутую руку локсодона и позволила послу Конклава Селезнии поставить себя на шатающиеся ноги.
- Святейшество, - сказала она прокашлявшись. – Благодарю Вас. Думаю, больше нападающих нет?
- Согласен, - сказал Байул. – Я больше не чувствую опасности поблизости.
- При всем уважении, Святейшество, - сказала Фонн, - этого, в маске, Вы не почувствовали.
- Не почувствовал, - сказал Байул, - а еще ты дерзкая. Но этим ты мне нравишься. Волшебство убийцы скрыло от меня его намерения. Это сложная задача - выделять даже откровенно агрессивные мысли, направленные против чьей-то личности из гущи жизни, кипящей вокруг нас. Это замечательная способность, в своем роде.
- Она едва не погубила Вас, - сказала Фонн.
- Нет, она едва не погубила тебя, - сухо сказал локсодон. Фонн засмеялась, но ее смех скоро перешел в кашель.
- И все же, мой друг ледев, ты сделала это во спасение жизни этого скромного слуги Матери Селезнии, и за это я благодарен тебе. Послушай, твое падение могло сломать тебе пару ребер. Позволь мне посмотреть, смогу ли я чем-нибудь помочь. – Байул оперся о свой посох и навис над Фонн. Запахи аллеи и шум окружающей жизни растаяли, когда он положил ладонь ей на лоб и завел тихий напев на древнем языке дриад Селезнии. Тепло разливалось из центра его ладони по ее лицу, коже, и вскоре обволокло все тело. Она сделала один глубокий вдох и не почувствовала боли в легких. Ей показалось, будто она чувствует запах летних цветов и вечнозеленых лесов. Еще пара глубоких вдохов и работа Байула была завершена. Фонн встала на одно колено и склонила голову перед локсодоном. Потупив взгляд на грязные камни аллеи, она сказала, - Ваше Святейшество, да благословит Вас Мать Селезнии.
- И тебя, - сказал Байул. – Ну, будет тебе, Я не сомневаюсь в твоей преданности. Оставь это раболепство дриадам. Им оно больше нравится.
Фонн улыбнулась и поднялась на ноги. Она поморщила нос, вновь почувствовав зловонный воздух аллеи, и пнула ногой застывшее тело убийцы. Лишний раз проверить – не повредит. Тело тяжело перевернулось у ее ног, и она вместе с локсодоном посмотрели на оставшийся глаз убийцы. Он был остекленевший и черный, без белков, и на их глазах он померк и стал серым.
Но не глаз насторожил Фонн. Это был длинный острый как бритва серебряный зуб, который висел на черном кожаном ремешке на шее мертвеца. Она была почти уверена, что убийца собственными руками вырвал этот зуб из пасти одного из аллигаторов, обитавших в лабиринте канализационных труб глубоко под поверхностью города.
- Рекдос, - сказала Фонн, - у него на шее зуб.
- Да, - сказал Байул, - выходит, что так.
- Зачем демонопоклоннику помогать банде Груульских разбойников? Ведь кланы и культ не выносят друг друга, разве нет?
- Во всем мире, окружающем столицу, это так – сказал Байул. – В мире, в котором мы с тобой провели большую часть нашей жизни, изучая и защищая его, эти так называемые «племенные гильдии» не объединяет ничего, кроме злобы и ненависти друг к другу. Но, хотя мы все еще стоим далеко от каменных титанов, мы, более-менее, уже в столице Равники, Фонн. А этот город живет по другому своду правил, чем остальная Равника.
- Хазда. Он…
- Мертв, - сказал Байул с грустью в голосе. – Его жизнь вытекла из него до того, как я смог до него добраться. Но его гневный дух минует страдания судьбы искателя. Мне удалось помочь ему обрести…