- Мы почти у цели, - прошептала она, едва разжимая губы. –Приготовься.
- Ты уверена, что мне можно убить лишь двоих? – сказал бог-зомби настолько тихо, как только мог; а шум толпы тератогенов гарантировал, что никто не смог бы их подслушать. – Это же проще простого.
- Терпение, гилдмастер, - сказала она. – Теперь они все на твоей стороне, но они уважают честь и милосердие так же, как и силу. Нельзя их просто убить. Со временем, другие попытаются захватить власть, так же, как это сделали Сестры.
- Я и не думал, что жрицы настолько хорошо разбираются в искусстве политики.
- Те жрицы, которых ты знал, не продержались бы и дня на моем месте, - сказала Савра. – Ну, все. Твой выход.
Свогфир тяжелыми шагами взошел по ступеням, ведущим в логово – место, возведенное им самим, как храм его извращенной славы, а ныне превращенное во дворец горгон – и громогласно прокашлялся. Шумная какофония утихла, и Свогфир поднял обе руки, приветствуя собравшихся.
- Тератогены Голгари, - начал он, - Сестры Каменной Смерти не ваши гилдмастеры. Есть лишь один гилдмастер. Я.
Звериная толпа взорвалась одобрительным ревом и аплодисментами. Несколько скандирующих выкриков «Свогфир, Свогфир!» послышались со стороны тератогенов, наделенных даром речи. Бог-зомби насладился их поклонением и взмахом руки призвал к тишине.
- Я создал эту гильдию из костей и плоти этого мира. Десять тысяч лет назад я объединил расы тератогенов, зомби и эльфов Девкарин – всех нас. И в единстве была наша сила. Девять тысяч лет было так. Гильдия была богатой и могущественной. А сегодня? Где все ее богатство? Что случилось с ее единством?
Недовольный шепот и неприятные звериные звуки разнеслись по залу, и одна из гарпий провизжала: «Все уних! У Сестер! Они забрали себе все богатство!» Последовал хор согласных возгласов, и вскоре богу-зомби пришлось снова утихомирить их, чтобы он мог продолжить свою речь.
- Мой народ, - сказал Свогфир, - мы можем быть могущественными. Если вы отвернетесь от Сестер, узурпаторш, вы будете вознаграждены. Насколько силен я, настолько мы все будем сильны. Насколько могущественны вы, настолько же мы все преумножим наше могущество и величие.
Савра улыбнулась. Ее бог-зомби заставил их есть с ладони. Теперь ему нужно было лишь поддерживать этот шум, пока Сестры не смогут больше прятаться в своем логове. Савра знала, что они наблюдают за ними.
Как по заказу, тяжелая каменная дверь в логово с грохотом откатилась в сторону. Нетронутые ранее заросли треснули и разорвались, и Савра, даже сквозь шум тератогенов, услышала знакомое шипение, исходящее изнутри. Сестры появились из тьмы логова, сверкая своими полу-змеиными телами в свете факелов и фосфоресцентных грибов. Они двигались вместе, во главе с Людмиллой, к вершине ступеней, словно восходя на сцену.
- Что это зссдесссь? – сказала Людмилла, достаточно громко, чтобы весь зал мог услышать ее. Она посмотрела на Савру, во всяком случае, Савра так решила. Каждая из Сестер носила на лице ауру маски хамелеона, заклинание с очевидным практическим назначением, для тех, чей взгляд может убить.
- Узссник на сссвободе, а нашшша жрица сссвернула на опасссную тропу. – Лидия и Лексия прошипели, соглашаясь ссестрой.
Савра ждала именно такой возможности. Она прошла вперед и встала перед Свогфиром, словно его вассал, и тщательно подобрала слова.
- Я служу истинному гилдмастеру, - сказала Савра. – Лишь сильнейший из нас должен возглавить Голгари. А бог-зомби сильнее Сестер. Бог-зомби должен править нами!
Она отвернулась от горгон и взошла по ступеням достаточно высоко, чтобы тератогены могли ее видеть.
- Мы служим сильнейшему! Сильнейшему власть! – она повторила призывы несколько раз, достаточно для того, чтобы толпа подхватила их и превратила в скандирование.
- Отлично, - кивнул ей Свогфир.
- Гилдмастер, - сказала Савра и поклонилась.
Две горгоны по бокам раздраженно зашипели, но Людмилла оставалась спокойна. Она просто поднесла руку к лицу и взмахом ладони развеяла маску, разогнав тем самым тератогенов по дальним углам. Несколько из них были не достаточно проворны и не успели отвернуться и избежать встречи с глазами горгоны. Одна из первых гарпий, присоединившихся к ним, в мгновение превратилась в летящее каменное изваяние. Она рухнула на ступени и развалилась на куски. Окаменевшая женщина-птица едва не попала в Савру, но та даже не пошевелилась. Не смотря на опасность, она не закрыла глаза, прячась от Сестер, как поступило буквально каждое живое существо в зале.
Она также не повернулась в их сторону. Самоубийство не входило в ее планы.