- Скалли, я сомневаюсь не в тебе. Все дело во мне самом. Я не знаю, как это сделать.
- Расскажи, что, по-твоему, мы делаем.
- Я… мы… - Я не могу продолжать, потому как не в силах подобрать правильные слова. Как мне сказать, что я люблю ее так сильно, что моя душа болит? Как объяснить, что у меня хватило храбрости на то, чтобы трахать ее, но я слишком напуган, чтобы заняться с ней любовью? Как заставить ее понять, что сила моих чувств поистине ужасает меня?
- Хочешь знать, что я думаю? – спрашивает она.
- Всегда.
- Я думаю, что, возможно, ты пытаешься слишком усердно. Я имею в виду, что очевидно, ты держал это в уме достаточно долго, раз оно вот так вдруг прорвалось наружу, но теперь, оказавшись лицом к лицу с проблемой, ты осознал, что все гораздо сложнее твоих ожиданий. Расслабься, Малдер.
Я закрываю глаза.
- Я просто трус.
- Это не так. По крайней мере у тебя хватило мужества начать этот разговор. Если бы ты предоставил все мне, я бы пряталась за оправданиями и своей собственной неуверенностью, пока это окончательно не разрушило бы наши отношения.
Я сглатываю, будучи удивленным ее откровенностью и чертовски ей в этом завидуя.
- Причины, побудившие меня это сделать, были исключительно эгоистичными, Скалли. Я пошел на конфронтацию с тобой лишь потому, что больше не мог этого выносить. Я хотел знать, что ты чувствуешь, но не для того, чтобы облегчить твои возможные страдания, а для того, чтобы облегчить свои собственные.
- Мне все равно.
- Как ты можешь такое говорить? – пораженно спрашиваю я, открывая глаза.
- Малдер, все это время я была убеждена, что ты, должно быть, стыдишься меня. Если твои действия были продиктованы эгоизмом, то для меня это не имеет большого значения. По крайней мере, теперь, когда мы это обсуждаем, я могу взять и прямо спросить.
- Скалли, с чего ты вообще взяла, что я стыжусь тебя?
- Хочешь сказать, это не так?
- Разумеется, именно это я и хочу сказать. Мне стыдно только за свои действия. Мне стыдно, что у меня оказалась кишка тонка сказать тебе в то утро о своих чувствах, что я даже не смог сказать, как много ты для меня значишь. Мне стыдно, что из-за недостатка у меня мужества рассказать тебе об этом, ты, очевидно, сомневалась в себе, а ты не заслуживаешь страданий из-за моей дурацкой неуверенности.
- Я и не страдала из-за этого, Малдер. У меня не было никаких иллюзий по поводу того, что случится, когда я приняла решение пойти в твой номер.
- Я слишком далеко зашел.
- Нет, ты зашел так далеко, как тебе было нужно, и я охотно последовала за тобой. Я просто оказалась не готова к интенсивности этого или своей собственной реакции на произошедшее. Потом меня это испугало. Если я и страдала из-за случившегося, то только потому, что была уверена, что ты никогда не сможешь смотреть на меня так, как прежде. И когда ты казался таким отстраненным тем утром, я просто… я отгородилась от всего пережитого. Мне была невыносима мысль о том, что я каким-то образом не… не знаю, «не оправдала ожиданий» представляется неправильным определением, но именно так я себя ощущала. В ту ночь я была совершенно неуправляемой …
- Да, была, - с нажимом говорю я, ощущая острую вспышку желания при этом воспоминании. – Была, и мне это очень понравилось, Скалли. Боже, как же мне это понравилось.
- Я думала, что, может, при свете дня эта сторона моей личности… обеспокоила тебя.
- Нет. Нет, это вызвало у меня благоговейный трепет – ты вызвала. Когда я увидел тебя снова на следующее утро, все случившееся просто ошеломило меня, и… - Я вздыхаю. – Никогда не сомневайся в том, какой я вижу тебя.
- Я знаю, какой ты видишь – видел – меня, Малдер. Я была святой Скалли для тебя с самой нашей первой встречи, некой бесполой загадкой, которую ты поместил на пьедестал столь высокий, что не мог даже начать различать мои недостатки.
- Ты, должно быть, шутишь. Я вовсе не такой тебя вижу, - удивленно заявляю я.
- Тогда какой же? – вкрадчиво осведомляется она, и я мгновенно осознаю, что попался.
- Ловко, Скалли.
- Спасибо. А теперь ответь на чертов вопрос, Малдер.
Я закрываю глаза…
- Ты имеешь в виду, какой я вижу тебя помимо того, что считаю тебя умной, храброй, страстной и красивой женщиной? – И после паузы продолжаю: - Ты и вправду думаешь, что случившееся в Дейтоне изменило это? Скалли, то, что ты подарила мне той ночью… это лишь укрепило мои чувства. Ты так… - я заставляю себя говорить спокойно. – Ты так важна для меня, - настойчиво шепчу я, чувствуя, как вспыхивает лицо и сердце бешено колотится о ребра.
- Малдер…
- Это так, Скалли, - было, есть и всегда будет.
Она довольно долго хранит молчание, из трубки до меня доносятся лишь звуки ее неровного дыхания.
- Я так боялась, Малдер, - тихо произносит она. – Я думала, что смогу отделять случившееся от своих… чувств… к тебе.
- Я… я думал то же самое, - признаюсь я.
- Но это не сработало, верно?
- Нет, - шепчу я, словно это до сих пор секрет, хотя мы только что разделили его. – Не сработало. Не для меня… Я поклялся, что о многом расскажу тебе, если подвернется случай, Скалли, и теперь, когда ты предоставляешь его мне, я чертовски напуган.
- Знаю.
- Господи, ты была… ты такая… Скалли, я не могу перестать думать об этом. Делает ли это меня козлом?
- О чем ты думаешь? – словно бы запыхавшись, спрашивает она.
Мое сознание наводняет множество образов и ощущений.
- О боже.
- Расскажи.
Я опускаюсь с дивана на холодный пол, дыша учащенно и чувствуя, как страх заставляет кровь быстрее бежать по венам.
- Я хочу…
- Чего, Малдер?
Я делаю большой глоток воздуха.
- Я хочу… нет, к черту это… я нуждаюсь, нуждаюсь в тебе.
- Каким образом?
Телефон едва не выскальзывает из моей вспотевшей ладони.
- Пожалуйста, Скалли. Не заставляй меня это говорить, - умоляю я.
- Тебе это нужно, Малдер. Чтобы у нас появилась надежда на то, чтобы двигаться дальше, ты должен доверять мне.
- Ты знаешь, что я доверяю, - выдыхаю я в трубку.
- Только не в этом.
- Чего ты хочешь от меня, Скалли? – беспомощно спрашиваю я. – Я говорил, что не силен в этом. У меня были не отношения с женщинами, а «договоренности». В таких случаях нет нужды обсуждать что-то, помимо предпочитаемых поз.
Она вздыхает.
- Знаешь, Малдер, я была уверена, что в конце концов потеряю тебя из-за своей неспособности открыто признать, что я, - она шумно сглатывает, - я хочу тебя. Ты слышишь меня, Малдер? Я. Хочу. Тебя.
Я судорожно втягиваю воздух, ощущая, как внутренности словно бы переворачиваются от нахлынувшей на меня смеси ужаса и желания.
- О Скалли… - хрипло шепчу я.
- Это не стоит риска, Малдер. Все это молчание, вся эта сдержанность. Ты не согласен?
- Я… нет, - тихо отвечаю я. – Нет, это не стоит того, чтобы потерять тебя, если ты об этом.
- Думаешь, я не боюсь? Думаешь, сама мысль об отвержении не пугает меня, как и тебя?
- Я бы никогда не отверг тебя… - Крупные слезы скользят по моему лицу.
- Нет?
- Нет…
- Скажи, почему. – Пока я молчу, собираясь с мыслями, она продолжает: - Не можешь, не так ли. – Это не вопрос, а утверждение. – С чем это нас оставляет?
- Ты просто не….
- Понимаю, - резко заканчивает она.
Я опускаю голову на грудь и крепче обхватываю трубку.
- Думаешь, для меня это легко?
- Нет, я…
- Я никогда не надеялся, Скалли. Я никогда не позволял себе даже начинать. Я привык хотеть того, чего не могу иметь. Может, это кажется жалким, но я нашел в этом определенный покой и уют. Я не счастлив и веду одинокое существование, но это то, что мне хорошо знакомо – то, что мне всегда было хорошо знакомо.
- Малдер…