— Наверное вчера я её, как раз потому, что она так высоко висит и не заметил — подумалось мне.
Магазин — это совсем не плохо, это как раз то, что мне необходимо, не ехать же, в самом то деле за границу, в таком виде. Но сюда я загляну чуть позже, после того, как у меня будет документ удостоверяющий мою личность, а пока похожу и так. Ни я один здесь так выгляжу, так что ни чего, потерпят местные обыватели, ещё одного гражданина без определённого места жительства.
Местный порт и то, что я там увидел, добили меня окончательно, заставив сесть, возле какого то не понятного строения, на пустой деревянный ящик и не моргая глядеть на пришвартовавшийся правым бортом к причалу, корабль. Передо мной красовался самый настоящий трёхмачтовый парусник, имеющий на своей палубе, ко всему прочему, ещё и высокую, примерно метра четыре, выкрашенную в белый цвет трубу, из которой струился слабый дымок.
— Мама миа — сказал я в слух, пытаясь успокоить, как то сразу помутневший, рассудок.
На палубе корабля, в отличии от моего мозга, было более менее спокойно. Примерно четыре десятка пассажиров, без лишней нервотрёпки ожидали, когда же им наконец подадут трап и можно будет ощутить под ногами землю. Команда, успешно выполнившая основную свою миссию, подымала из трюма какие то ящики, тюки, плетёные корзины. Некоторые из них таскали к борту судна мешки, явно с мукой или крупами, кто то помогал вытаскивать вещи пассажиров и готовился выйти с ними на берег. В общем, по всему было видно, в этом событии, для этих людей, нет ничего экстраординарного. Это обычный рейс и корабль тоже для всех привычный. Но как такое может быть, чтобы в две тысячи семнадцатом году, люди плавали по морю, на таких допотопных судах. Мама, где я?
Насмотревшись вдоволь, на несоответствие текущего времени и технического прогресса, я всё таки рискнул подойти по ближе к кораблю, и к тем, кто на нём прибыл. Люди уже ходили по причалу, который был, вот же какая незадача, полностью деревянным. Кто то из них ждал, когда выгрузят поклажу, некоторые уже звали извозчиков, которые появились не известно откуда, во всяком случае я вчера не видел ни одной пролётки в городе. Кое кто самостоятельно, если у него имелись только личные вещи, шёл в направлении к населённому пункту. Надо заметить, что я не вижу среди приплывших сюда пассажиров ни одного человека одетого, прямо скажем, так себе. Мужчины сплошь в костюмах и шляпах, женщины, пускай и в удлинённых, и не очень модных, на мой взгляд, но очень красивых платьях, разных цветов и расцветок, и тоже в изящных шляпках. Может это участники какого то карнавала или шоу и я зря так разволновался. Стал прислушиваться о чём говорят. Нет никто не делится впечатлениями, не пытается узнать, куда дальше идти группе артистов, все заняты сугубо личными делами и разговоры ведут только о личных вещах, извозчиках, о том, как бы быстрее добраться до дома или до гостиницы. Стоп! А это ещё, что за номера! Это совсем ни в какие ворота не лезет! Они же все говорят по английски, а я абсолютно всех их понимаю, причём без какого бы то ни было внутреннего перевода. Всё происходит так, как будто окружающие меня люди говорят на родном мне языке.
Резко сорвался с места и рванул отсюда, куда глаза глядят. Бежал так быстро, что за мной даже не успевал скоростной Вислоухий. Остановился лишь тогда, когда обратил внимание на то, что нахожусь в лесу, среди елей и сосен.
— Что происходит, вашу мать?! Нет, я всегда знал, что я очень способный и талантливый, но вот что бы на столько?! Как такое вообще может быть?! Месяц назад по английски знал только «хау дую ду», а сейчас могу спокойно переводчиком работать в посольстве. Да кто нибудь мне объяснит, чего здесь происходит?! — выругался я, даже не пытаясь перейти на мат.