В середине ночи ее поражает очевидная, на первый взгляд, догадка.
Крестражи.
Она анализирует каждый из них, прокручивает в голове возможные места их нахождения и приходит к очевидному выводу. Темный Лорд кажется неожиданным и импульсивным, на первый взгляд, но на деле оказывается крайне предсказуемым.
Он связывает крестражи с чем-то таким, что занимает немаловажную роль не только в истории магического мира, но и в собственной жизни. Личный дневник, кольцо его деда по материнской линии, Марволо Мракса, медальон Салазара Слизерина, кубок Пенелопы Пуффендуй…
Очевидная связь поражает Гермиону.
Меч Годрика Гриффиндора он не смог сделать крестражем, ведь он способен уничтожать темную магию, а это значит, что остается что-то такое, что связано с четвертым основателем.
Кандидой Когтевран.
Гермиона мучается без сна всю ночь, стараясь понять местонахождение особой вещи основательницы, и единственный возможный ответ вынуждает ее тело покрыться мурашками. Ей едва удается дождаться обеда до прибытия Северуса, чтобы поделиться этой новостью с ним.
— Хогвартс? — с сомнением спрашивает он.
— Разумеется, — нетерпеливо семенит она по комнате. — Это же очевидно! Том связывает крестражи не только с определенными предметами, но и с местами, — не может успокоиться она.
— Если вы думаете, что Хогвартс не проверялся сотни и тысячи раз, то вы глубоко ошибаетесь, — настаивает Северус.
Гермиона раздраженно вздыхает, останавливаясь на месте.
— Нет же, вы не понимаете, — старается объяснить она. — Обычные волшебники и не смогут найти что-то подобное, крестраж может почувствовать только Гарри.
Северус старается всеми силами не закатить глаза.
— Что-то за все годы пребывания в школе он так и не почувствовал, — язвительно выделяет слово интонацией Северус, — наличие крестража в стенах замка.
Гермиона злится. Она знает, что права, а еще понимает, что у нее нет времени объяснять что-то Северусу, если он и не собирается хоть немного постараться ее услышать.
— Вы уже приготовили новое письмо? — раздраженно скрещивает она на груди руки.
Северус также закрывается от нее аналогичной позой, с вызовом глядя в глаза.
— Даже если и так, что дальше?
Грейнджер заводит за уши волосы, намереваясь довести дело до конца.
— Мне нужна моя сумка, — направляется она к Северусу, — там моя книга по символизму, хочу еще раз ознакомиться с перечнем, чтобы поставить неприметный знак, который поможет Гарри.
Гермиона много раз рассчитывает на свою память, и пока ее не подводят воспоминания, но сейчас голова раскалывается от бесконечных тренировок, и она начинает сомневаться в своих знаниях.
Северус использует невербальное акцио, хватает в ладонь сумку и одним резким движением протягивает ее Грейнджер. Гермиона сначала стоит неподвижно, а затем берет сумку в руку и начинает копаться, выискивая необходимую книгу.
Озлобленность снова витает между ней и Северусом. Его раздражает ее импульсивность, ее слепая уверенность в себе и своих предположениях. Ее выводит из себя тот факт, что он ей не верит, не хочет услышать и гнет свою позицию.
Да, они в одной лодке, но они слишком разные. И это бесит их в равной степени.
Грейнджер открывает книгу и, усевшись на край кресла, начинает листать страницы в поисках подходящего знака. Северус подходит к столу, вынимает из верхнего ящика письмо и бросает его на страницы книги.
Гермиона смотрит на мужчину исподлобья, раздражаясь все сильнее от его манеры общения, но он не видит этого взгляда, направляясь к окну и, скрестив руки на груди, молча начиная смотреть перед собой.
Грейнджер тратит не больше пятнадцати минут на всё, убеждается в подходящем знаке целиком и полностью и, вскочив с места, оставляет в чернильнице перо, направляясь к Северусу. Протянув ему письмо, она терпеливо ждет, пока он обратит на нее внимание.
Она нарочно громко вздыхает, теряя терпение, и Северус, по-прежнему глядя перед собой, резким движением хватает письмо, разворачивает его и бросает вниз быстрый взгляд.
— Я не стану это отправлять, — коротко произносит он, бросая письмо на стол и снова начиная смотреть в окно.
Грейнджер чувствует, как от злости моментально вспыхивают щеки.
— Почему это?! — не понимает она.
— Слишком очевидно, — резко произносит он, бросая на нее испепеляющий взгляд. — Вы бы еще карту нарисовали и прямым текстом написали, чтобы ваш благоверный избранный шел прямиком в Хогвартс!
Гермиона зло смотрит на него в ответ, вскинув голову и нахмурив брови.
— Всего два знака, они ничем не выделяются, как и все предыдущие! — рычит она.
Северус делает шаг вперед, нависая над ней сверху.
— Я не намерен терять еще одного ворона, мисс Грейнджер! — в той же манере отвечает он.
Гермиона чувствует, как холодеют ладони.
— Еще одного? — тише, чем следует, спрашивает она.
Северус тяжело вздыхает, снова с прищуром глядя в туманное окно.
— Себастьян не возвратился после отправки третьего письма, — помолчав, наконец произносит он.
Гермиона переминается с ноги на ногу.
— Но мы отправили пять писем, — вспоминает Гермиона.
Северус сжимает челюсти. Он по-прежнему надеется на того самого, обожаемого Грейнджер Бога. Рассчитывает, что тот соблаговолит послать ей еще немного мозгов для более быстрого понимания очевидных вещей.
Видимо, порой Бог слышит несказанные вслух молитвы даже неверующих людей.
— Вы всем вóронам даете это имя? — негромко произносит она. — За это время не вернулись два вóрона, и теперь не возвращается третий?..
Северус ей не отвечает, но его молчание кажется очевиднее всяких слов.
— Что же делать? — старается найти она решение. — Я должна дать Гарри понять, что ответ в Хогвартсе, — нервно облизывает она губы. — Возможно, и сам крестраж находится именно там…
Северус резко разворачивается, окончательно потеряв терпение.
— Вы подвергаете все опасности! — грозно произносит он, вынуждая ее отпрянуть. — Нельзя так опрометчиво себя вести!
Злость вспыхивает на щеках Грейнджер с новой силой.
— Но я должна им помочь!
— Так почему вы просите моей помощи?! — со злостью произносит он. — Справляйтесь самостоятельно, раз вы такая умная! Мне безразлична ваша судьба и ваш блаженный альтруизм!
Жар Северуса исходит волнами, воздух между ними почти искрится. Гермиона делает широкий шаг вперед, останавливаясь возле него настолько близко, что в приличном обществе это можно счесть неуместным.
Она поднимает голову и смотрит Северусу в самую душу, чувствуя нестерпимое желание вывести его окончательно. Дрожь в теле побуждает довести дело до конца, под коленями зудит странное чувство.
— Посмотрите мне в глаза, профессор, — жестко произносит она. — Посмотрите и скажите прямо, что моя судьба и я сама вам безразличны!
Северус тяжело дышит, не прерывая с ней зрительного контакта. Его зрачки жадно пульсируют, раскрываясь ей навстречу. Карие радужки Грейнджер искрят, словно вырабатывая настоящее электричество.
Он молчит.
И она молчит.
Только одна мысль Грейнджер вопит: «Прыгни с обрыва!»
И Гермиона прыгает.
Неведомая сила толкает ее из глубин собственной души, она поднимается на носочки, закрыв глаза, и, потянувшись, касается своими губами его губ. Северус вздрагивает, как от пчелиного укуса.
Внутри девушки все сжимается от порыва, узлом стягиваясь внизу живота. Гермиона ошарашено касается пятками пола, распахнув глаза.
Северус опешил.
Гермиона видит удивление в каждой черте его лица, в распахнутых темных глазах и слегка приоткрытых, едва подрагивающих губах. В этот раз Северусу Снейпу впервые не удается крепко на лице держать свою маску.
Молчание мужчины пугает Гермиону. Внезапный порыв затихает, отсутствие ответной реакции оглушает и спускает с небес на землю, вынуждая щеки стыдливо вспыхнуть.
— Что вы делаете? — глухо произносит он.