Только так смогут работать дальше бок о бок.
И дорожить каждым новым часом, который у них есть.
— Я нужна тебе, Северус, — уверенно произносит она, — даже не смей отрицать этого.
Он и не может.
Вместо ответа он сжимает ее пальцы в ответ, и это оказывается красноречивее всяких слов. Гермиона позволяет себе слабую улыбку.
— Давай просто примем это, как данное, — снова смотрит она ему в глаза. — Я не прошу тебя думать о будущем, детей нам с тобой крестить не суждено, а мне и не особо хочется, — неловко жмет она плечами, криво усмехнувшись.
Северус отводит на мгновение взгляд в сторону, но снова возвращает ей свое внимание. Как ей удается говорить о том, о чем я могу лишь думать? Откуда у нее эта способность? Как она может так верно выражать свои мысли?
— Завтра может не наступить, сам знаешь, живем как на пороховой бочке, поэтому…
Она замолкает на мгновение, не зная как закончить. Северус распахивает губы, теперь он наконец знает, что сказать.
— Без лишних сантиментов?
Гермиона облегченно выдыхает, коротко кивая. Лучше просто не скажешь.
— Да, — соглашается она. — Без лишних сантиментов.
Северус видит трепет в ее глазах, в жадно раскрывающихся ему навстречу зрачках, трепещущих ресницах. Он поднимает руку и осторожно касается подушечкой большого пальца контура ее лица. Проводит медленно по мягкой светлой щеке. Гермиона прикрывает глаза, потянувшись к ласке.
Мужчина касается контура ее губ, чувствуя кожей теплое дыхание.
Гермиона медленно открывает глаза.
— Стоило ли бояться неделями того, что можно уладить за пару секунд? — вспоминает Гермиона давнее напутствие от человека, который сейчас смотрит на нее так, что дрожат колени.
Северус не может сдержать глухой смешок. Грейнджер прицельно бьет его же оружием. Гермиона усмехается в ответ и, поймав его ладонь пальцами, прижимается к ней щекой, снова поднимая взгляд.
— Поцелуй меня, — шепчет она.
И он делает это.
Слова больше не нужны, неловкость стирается. Северус берет ее за бедра, придвигая к себе на край стола, и широкие ладони оказываются на ее талии. Гермиона находит его губы и закрывает глаза, растворяясь в их маленьком мире еще хотя бы на час.
Хорошо, что Темный Лорд не планирует сегодня появляться в Мэноре.
За несколько часов до полуночи Гермиона возвращается к себе в комнату, закрывая потайной ход. Она сразу идет в ванную, на ходу снимая с себя темное платье, пуговицы которого снова не застегивает перед уходом из его кабинета.
Она останавливается возле раковины с по-прежнему разбитым зеркалом и, опустив на нее ладони, поднимает голову, глядя на свое отражение. Дурные приметы и предрассудки из мира магглов забываются. Какой смысл бояться рассердить Бога, если она уже в Аду?
Гермиона смотрит на несколько своих отражений в разбитом зеркале. Губы покрасневшие, волосы непослушные, лезут во все стороны, а глаза…
Глаза сияют так, что нужно приложить неимоверное количество усилий, чтобы этот свет скрывать от других. Этот дом высасывает счастье из людей, точно дементор. Гермиона надеется, что Мэнор не станет изменять своим традициям.
И заглушит в ней яркость, пока это не сделали другие.
Грейнджер снова забывает о том, что нельзя просить о подобных вещах. Даже мысленно.
Включив воду, Гермиона почти сразу залезает в ванную и нежится в тишине и временном спокойствии. Расслабиться полностью все равно не получается. Она чувствует себя так, словно крадет это время.
Крадет это спокойствие, оставляя ни с чем других.
Раздосадовано цокнув языком, Грейнджер вылезает из воды. Странная тревога не отпускает ее все время пребывания в ванной, хотя беспокоиться, казалось бы, не о чем. Нарцисса говорит, что Лайзе становится лучше, Темного Лорда и Лестрейндж нет в Мэноре, Гарри с ребятами в Хогвартсе, Пэнси в безопасности на какое-то время, пока нет Яксли.
Грейнджер не понимает, по какой причине ее почти тошнит от тревоги.
Гермиона проходит в комнату, распускает из пучка волосы и надевает темное платье, делая бант из завязок. Сна ни в одном глазу, волнение по-прежнему не отпускает, поэтому она решает взять в руки одиноко лежащую на стеллаже книгу, чтобы побыстрее захотеть спать.
Она даже не успевает подойти к стеллажу, потому что ручка ее двери дергается. Гермиона резко оборачивается, вздрагивая всем своим существом. Она предусмотрительно закрывается изнутри, когда уходит к Северусу. Кто может стучать в ее комнату так поздно?
Ручка снова дергается, а затем в дверь начинают нетерпеливо, судорожно стучать. Грейнджер подбегает к двери, хватая на ходу из-под матраса свою палочку.
— Что вам нужно? — старается строго произнести она.
— Бэмби, — слышится тревожный шепот по ту сторону двери. — Бэмби, это я!
Гермиона тут же убирает палочку в складку платья сзади и открывает замок, распахивая дверь. Пэнси почти падает в ее комнату, сбивая с ног. Грейнджер остро чувствует ту самую тревогу, сидящую у нее в желудке.
— Пэнси…
— Он знает, — задыхается в ужасе Паркинсон, хватаясь за волосы.
Гермиона закрывает на замок дверь ледяными пальцами, не сводя с Пэнси испуганного взгляда, и подходит к ней ближе. Ладони моментально становятся влажными.
— Кто знает? — тревожно задает вопрос Гермиона. — Кто знает и что?..
Пэнси истерично дышит, продолжая наматывать круги по комнате с запущенными в волосы пальцами.
— Он знает! — истерично всхлипывает Пэнси. Голос девушки почти срывается на крик.
Грейнджер делает шаг вперед, от тревоги начинает тошнить.
— Кто?! — поддается панике Гермиона.
— Он проник в мой разум! — бросает руки вдоль тела Пэнси, глядя заплаканными глазами на Гермиону. — Темный Лорд все знает! — задыхается она. — Он знает, что я забрала у Поттера сегодня письмо и притащила его сюда! Он видел меня! Он меня видел! — снова хватается она за голову, падая на колени. — Мерлин, что я наделала! Бэмби!
Гермиона хватается в поисках опоры за стоящий рядом комод. Ноги подкашиваются, ей не хватает воздуха, колени дрожат. Грейнджер жадно хватает ртом воздух, но не может надышаться. Ее бросает в жар.
— Пэнси, — старается разобраться до конца Гермиона; голос дрожит, — Темный Лорд сейчас здесь?
Паркинсон поднимает голову.
— Нет, — утирает нос девушка, ее всю трясет. — Он ушел, но я знаю, зачем именно…
Пэнси поднимается на дрожащие ноги и почти падает в руки Грейнджер, хватая ее за запястья.
— Помоги мне, Бэмби, — смотрит она ей в глаза. — Помоги мне уйти отсюда, прошу тебя. Темный Лорд ушел сообщить об этом Яксли. Он сам не станет марать руки, Корбан убьет меня, — срывается голос Пэнси.
Из глаз девушки без остановки текут слезы.
— Он убьет меня, Бэмби, — надрывно шепчет Паркинсон. — Помоги мне уйти, — дергает она ее за руки. — Просто помоги мне отсюда уйти. Он не знает, кому я отдала письмо, не знает, что там написано. Знает только, что я предательница. Мне нельзя здесь оставаться.
Тушь для ресниц течет черными ручейками по бледным от испуга щекам девушки.
— Просто помоги мне уйти, чтобы не пострадали вы все, — сглатывает она. — Бэмби, прошу тебя. Я схоронюсь отсюда подальше, я что-нибудь придумаю. Бэмби, я не хочу тебя забывать. И я хочу жить. Я так хочу жить…
Искренность последних слов разбивает толстую корку страха Гермионы. Она прерывисто вздыхает, стискивая пальцы Пэнси в своих. Гермиона говорит себе однажды, что, если ей не суждено выбраться отсюда живой, она вытащит столько людей, сколько будет в ее силах.
— Я помогу, — искренне выдыхает Гермиона. — Я помогу, Пэнси…
Паркинсон облегченно выдыхает, на сухих губах девушки появляется дрожащая улыбка.
— Бэмби, — всхлипывает она, немного нервно обхватывая ее лицо ладонями и начиная неловко перебирать пальцами. — Через несколько минут я зайду за тобой. Будь готова, ладно?