Не дать ему покоя, пока он жив.
— Я все сделаю, Северус, — едва слышно произносит Нарцисса и, сцепив руки в замок спереди, выходит из комнаты.
Часы бьют полночь, по поместью едва слышно звенит гул от звона часов в гостиной.
Наступает двадцать девятое мая.
Ночная тишина кажется неправдоподобной, все знают, что грядет на рассвете.
Приготовления к битве за Хогвартс начинаются еще с вечера. Они не зря готовятся ко всему заранее, сам Бог дает стороне Ордена подсказки, берет их под свое крыло, будто пытается искупить вину за события, которые случатся в будущем.
Если быть до конца откровенным, Бог своей вины не чувствует. Он никогда не испытывает подобного чувства. Он лишь берет то, что по праву ему принадлежит. Если кто-то смеет покушаться на его имущество, на души, что находятся у него под крылом, он наказывает таких людей.
Самыми страшными последствиями.
Битва начинается не на рассвете, а глубокой ночью.
Гремят ужасающие вспышки заклинаний, обрушаясь на защитный барьер раскатом грома. Ученики поднимают взгляды ввысь, едва стоя полусогнутыми ногами на дрожащей земле и сжимая в мокрых ладонях волшебные палочки.
Страх сжимает глотку каждому присутствующему на территории Хогвартса независимо от возраста, положения в магическом мире и чистоты крови. Однако никто из них не бежит с поля боя, они объединяются.
Объединяются, чтобы дать отпор волшебнику, который противоречит собственным убеждениям.
Всюду мелькают вспышки, летят непростительные и защитные заклинания. Пожиратели не боятся использовать три запретных систематически, но каждый ученик, не желая быть на них похожими, ни разу не использует в ходе атаки непростительное.
Несмотря на текущий бой, главные задачи трех волшебников остаются на первом месте.
— Клык Василиска? — запыхавшись, переспрашивает Гарри.
— Конечно! — радостно сообщает Рон. — Ты же им уничтожил дневник Тома Реддла на втором курсе, забыл?
— Гарри… — подает голос Полумна.
Ее не слушают.
— Точно, — соглашается Гарри, утирая нос от копоти. — Знаешь, как достать еще один?..
Рон довольно хмыкает.
— Обижаешь, — радостно сообщает он.
— Отлично, — хлопает его по плечу Гарри. — Тогда разделимся. Я отправлюсь искать следующий крестраж, попробую начать с гостиной Когтеврана, а вы уничтожите кубок.
— Гарри… — громче зовет она.
Гарри и Рон синхронно кивают и уже собираются разбежаться, как вдруг Полумна, которая до этого времени стоит неподвижно, сжимает со злостью кулаки.
— Гарри Поттер! — рявкает она. — Остановись и выслушай меня сейчас же!
Лучшие друзья, успевшие разбежаться на пару шагов, резко останавливаются и оборачиваются. Полумна смотрит то на одного, то на другого, терпеливо ожидая, пока они снова подойдут ближе. Ребята делают это синхронно, обескураженные тем, что Полумна повышает голос.
Неудивительно. За последние два с половиной месяца тесного общения они ее доводят до ручки своей импульсивностью. Они оба.
— Ты совершенно не слушаешь то, что тебе говорят, — смотрит она с укором в глаза Гарри. — Аноним из Мэнора что тебе сказал в том письме?
Гарри на мгновение задумывается.
— Что стоит спрашивать такое лишь у тех, кто уже не может ничего сказать, — чуть морщится он. — Или что-то в этом роде. Бессмыслица какая-то.
Полумна нетерпеливо вздыхает.
— И вовсе не бессмыслица, — настаивает она. — Думаешь, он стал бы рисковать так сильно Пэнси и передавать тебе письмо лично, если бы оно не несло в себе…
— Что? — чуть хмыкает Рон. — Сакрального смысла?
Девушка плавно оборачивается к Рону.
— Если еще раз станешь меня перебивать, Рон, уничтожать крестраж отправишься в одиночку, я не шучу, — довольно холодно произносит Полумна.
Уизли озадачено смотрит на Гарри, но тот жмет плечами, мол, сам в шоке, что война с людьми делает. Рон примирительно выставляет перед собой руки, признавая неправоту, и Полумна снова поворачивается к Гарри.
— Аноним дает тебе прямую наводку, поэтому письмо тебе передают лично, отправка иными способами была бы крайне опасна, — смотрит ему в глаза Лавгуд. — Неужели ты не понимаешь, что он сказал тебе крайне важную деталь?
Поттер вопросительно смотрит на девушку.
— Тебе нужно спросить о местонахождении крестража у человека, который уже умер.
Гарри шокировано распахивает глаза.
— Ты думаешь…
— Да, — тут же отвечает девушка. — Только ее призрак расскажет тебе, где спрятана диадема.
Гарри несколько раз кивает, глядя перед собой. Четкая идея формируется почти моментально, и это бесконечно радует. Теперь есть четкий маршрут и определенное место. Кто бы ни был этот аноним из Мэнора, без него у них многое бы не получилось.
— Тогда я иду к ней, — теперь голос Гарри тверд. — А вы…
— Да, — берет Полумна за руку Рона, начиная тащить за собой. — Встречаемся через полчаса в главном зале, вернемся с уничтоженным кубком. И найдем Гермиону.
Надежда вспыхивает в глазах мальчиков вместе с решимостью.
— Возьмите карту на всякий случай, — протягивает им пергамент Гарри.
Девушка берет ее в руки и кивает.
Уизли даже не колеблется, следует за светловолосой и уверенной в своих словах Полумной, бросив на Гарри взгляд. Они спускаются вниз ко входу в Тайную Комнату, и Лавгуд сначала скептически осматривает дверь со скрещенными на груди руками, но потом Рон удивляет ее так сильно, что скрыть вздоха не получается.
Рон говорит на змеином языке, и дверь тут же поддается, открываясь им навстречу.
— Гарри во сне разговаривает, — самодовольно замечает Рон, ожидая легкую похвалу, потому что она заслужена, — запоминаешь против воли, мне кажется.
Полумна кивает, разглядывая вход в комнату.
— А я хожу в сне, — просто отвечает она, — поэтому сплю в обуви. Ладно, пойдем.
Рон заторможено провожает девушку взглядом и, спохватившись, направляется следом за ней. Скелет Василиска виднеется почти сразу, Уизли бросает быстрый взор на Полумну, но та оказывается так страшно расслаблена и при этом сосредоточена, что это даже немного приводит в ужас.
К хладнокровию Лавгуд в таких ситуациях Рону так и не удается привыкнуть. У него складывается такое ощущение, что Полумна вообще ничего не боится. Или они просто не сталкиваются напрямую с тем, что ее по-настоящему пугает.
Рон вынимает несколько клыков из костлявой челюсти змеи, Полумна кладет несколько штук в сумку и достает оттуда кубок из сейфа Лестрейндж. Они переглядываются. Рон сжимает в ладони клык, девушка на него смотрит.
— Хочешь сама? — предлагает он.
— Не хочу, разумеется, — нараспев отзывается она, — но и ты тоже не хочешь, потому что тебя пугают возможные последствия, — Полумна вздыхает, переводя дух. — Нам иначе его не уничтожить, давай я.
Она берет в ладонь клык, сжимает его между пальцами и, даже не задумавшись, тут же замахивается, после чего резко опускает пропитанный ядом усопшего хладнокровного существа клык в кубок.
Уизли даже не успевает что-то сказать. Кубок волчком закручивается перед ними, выскальзывая вперед, из водных каналов по обеим сторонам каменной дорожки взмывают ввысь столбы воды и, преобразовавшись в лицо Темного Лорда, разевают пасть, с криком направляясь в их сторону.
Рон хватает Полумну за руку, не в силах оторвать от этого ужасающего зрелища взгляда, и они бегут назад, стараясь следовать за инстинктом самосохранения и убраться от страшного потока подальше. Водянистый рот Темного Лорда истошно рычит.
Стены Тайной Комнаты дрожат, и водяной дух обрушивается на них обоих лавиной, растекаясь по каменной дорожке и убегая обратно в каналы. Рон и Полумна оказываются с головы до пят окачены ледяной затхлой водой, но это сейчас не так важно.
Они уничтожают его.
Уничтожают четвертый крестраж.
Рон и Полумна жадно хватают воздух ртом, стараясь надышаться, а затем смотрят друг на друга, не сразу замечая, что по-прежнему стоят рука в руке. Полумна с дрожью вздыхает, глядя на Рона. Рыжие волосы парня намокли, как и вся одежда, а глаза горят так, вдоль тела мурашки бегут.