Волчата, пусть и сбившиеся в стаю, были ещё мелкими, чтобы рычать на здорового дядьку. Уходили они лениво, показывая, что делают одолжение. Конечно, отойдя на безопасное расстояние, самые дерзкие начали подтявкивать, но надолго запала не хватило. На сегодня веселье было испорчено, и смысла торчать на морозной улице не осталось.
Мелкая одарëнная смотрела огромными, полными слëз глазами, жамкая в руках поднятую шапку.
– Иди домой, пока они не вернулись, – буркнул Влад, и девчонку словно смело.
Снег продолжал валить крупными разлапистыми хлопьями, заметая следы недавно произошедшей здесь стычки. Завтра волчата и мелкий зеленоглазый ягнёнок встретятся снова. И послезавтра. И послепослезавтра. И так будет до тех пор, пока девчонка окончательно не сломается. Или не скинет овечью шкурку и не прибьётся к такой же волчьей стае. Потому что волки не переведутся никогда. Потому что ягнятам в одиночку не выжить.
Глава 3
Деревня общины Судного дня за последние пару лет совсем не изменилась.
Она до сих пор изображала недотрогу, не подпуская к себе городские кварталы и отгораживаясь от них мелкой, но бурной речонкой. По периметру поселения тянулся тот же смешной для обывательского взгляда металлический заборчик. Но Влад знал, что в каждую секцию забора вплетён прут, вытащенный прямиком с Изнанки. Зачарована вся эта конструкция была на совесть – за годы жизни в деревеньке Влад ни разу не видел на её улочках даже светлянок, хотя эти мелкие иномирные паразиты очень легко заводились на всех отдалëнных от центра города территориях.
Снег так и не прекратился. Нечищеные, протоптанные десятками ног дорожки петляли вокруг разномастных домиков, но людей видно не было. Тоже работают. Это Влад бездельник, а весь остальной мир постоянно чем-то занят.
Поселение общины до сих пор выглядело так, словно в любой момент могло стронуться и переехать. Не помогали избавиться от кочевого впечатления добротные деревянные домишки, вытеснившие первоначальную застройку в виде вагончиков. Не помогали фонарные столбы, превращающие дикий загород в благопристойный, хоть и отдалëнный городской район. Не спасал даже маленький магазинчик, торговавший, правда, не столько продуктами, сколько зельями и амулетами. Владел магазинчиком суровый хмурый дед, старый как мир, скрипучий и вредный. Влад не единожды у него отоваривался, правда чаще всего тумаками и ворчливыми нотациями.
С крыльца магазина сорвалась рыжая тень и понеслась, утопая по уши в сугробах. Спаниелька была юной, неуëмно активной и совершенно бестолковой в роли охранника. Вынырнув из снежных объятий, она принялась виться вокруг пришельца, усиленно крутя коротким хвостиком и поскуливая от избытка эмоций. Влад сдался и потрепал рыжую по макушке. Та окончательно перестала справляться со своими чувствами, упала на спину и подставила брюхо.
– Лиска, отвали, – весело фыркнул Влад, тем не менее поелозив рукой по слипшейся от снега шерсти.
– Какие люди, да без охраны! – Из-за ограды, со стороны обнимающего поселение леса, шла Ульяна. Двигалась она тяжело – тропинки в ту сторону, кроме неё, особо никто не протаптывал. Ноги женщины утопали в сугробах практически по колено, лицо раскраснелось от холода и усилий. Расхристанная, с криво сидящей ушанкой и небрежно закинутым за плечо ружьëм, Ульяна мало напоминала должностное лицо, коим, собственно, являлась.
Глава общины Судного дня занималась тем же, чем и последние пятнадцать лет, – ежедневно патрулировала окрестную территорию. Искала разломы, следы нежити, тонкости преграды между мирами. Влад не сильно интересовался историей этого поселения, но даже он слышал о произошедшем здесь ещё до Инцидента страшном побоище. Прорыв Изнанки был таким капитальным, что вывалившуюся из него нежить ликвидаторы отлавливали по округе ещё несколько месяцев. На память об этом происшествии осталось небольшое кладбище и большая паранойя у всех старожилов общины. Злые языки поговаривали, что Ульяна во всей этой истории сыграла не последнюю и отнюдь не героическую роль. Влад старался игнорировать пустые сплетни. Особенно те, которые ему приходились не по сердцу.
– Охрана на работу уехала, – улыбнулся парень, выпуская собаку. Неверная животина тут же начала виться вокруг нового объекта обожания.
Ульяна Владу нравилась, даже несмотря на свою одарённость. Она была живой, лёгкой на подъём и стояла горой за всех, кого взяла под своё крыло.
Ульяна променяла карьеру в отделе охраны магического правопорядка на жизнь в поселении общины, что отлично вписывалось в её характер. Представить эту женщину в строгом полуармейском мундире было трудно. Ульяна и субординация даже звучали в одном предложении неуместно.