Кудинов! - крикнул высокий смуглый сержант. - Чего стоишь столбом? Давай, пошли, приехали к тебе!
Кто? Мать?
Тебе лучше знать, - усмехнулся сержант.
Вадим поспешил за ним, расписался в журнале инструктажа и вскоре его проводили к дверям комнаты, где должно было пройти свидание.
Он дёрнул ручку двери и вошёл в комнату, там, на стуле спиной к дверям сидела Катерина. Несколько минут Вадим стоял, замерев на месте, сомневаясь в реальности происходящего. Он боялся пошевелиться, вдруг это опять сон и Катя с первыми лучами солнца исчезнет, растает как дым.
Девушка повернулась, а Вадим неуверенно шагнул к ней и снова замер.
Здравствуй Вадим…
Я не сплю? - голова слегка кружилась от счастья.
Не спишь…
Больше ничего не говоря, он подошёл к Кате, наклонился к её лицу. Хотел поцеловать в губы. Девушка отвернула голову, но не отстранилась. Глаза её были закрыты, тело охватила дрожь желания, сердце учащенно билось. Она застонала, когда его руки властно сжали её плечи, потом переместились к шее, замерли на лице.
Вадим целовал Катю, словно изголодавшийся. Ещё недавно эти поцелую существовали только лишь в его снах. Он не собирался показывать ей силу своего желания, доминировать. Все прикосновения пока были мольбой.
Я не ожидал, что ты приедешь… Мама ничего не написала…
Она не знает, что я здесь, - прошептала Катерина, отворачиваясь от губ Вадима.
Но Кудинов прижал девушку к себе, не собираясь отпускать.
Стрекоза… - пробормотал он в самые губы, сжимая пальцами голову любимой, наклонился и поцеловал. Девушка слабо вздохнула и сдалась.
Поцелуй был грубым, требовательным. Вадим нащупал молнию на спине Катерины. Быстрое движение пальцев, и платье сползло к ногам. Девушка осталась в белье чёрного цвета, эффектно смотрящемся на её матовой коже.
Катя медленно расстёгивала пуговицы на его рубашке. Пальцы Крыловой дрожали, выдавая смятение. Вадим перехватил её ладони, сам снял рубашку, пристально смотря в зелёные глаза любимой. Она всё ещё была для него единственной женщиной на земле, и расстояние только усилило чувство.
Кудинов прижал Катерину к себе, он слышала, как бьётся в груди её сердце. Снял с неё нижнее бельё и подтолкнул к кровати. Девушка легла на застиранное одеяло. Мужчина с трудом осознавала действительность происходящего. Всё было похоже на сон. На один из тех, которые он видел каждую ночь, закрывая глаза. Любимая лежала перед ним совершенно голая, и ничего не мешала ему овладеть ею прямо сейчас.
Вадим навис над девушкой, наклонился и обхватил губами мочку её уха. Одной рукой он поглаживал её грудь, другой удерживал равновесие своего тела.
Девушка молчала, её дыхание утяжелилось. Глаза Катя по-прежнему не открывала. Она лежала под ним, вздрагивая от каждого прикосновения его губ, рук. Стрекоза как будто ждала, когда он овладеет ею.
И он овладел. Первый раз быстро, порывисто, словно изголодавшийся зверь. Впрочем, Вадим так себя и чувствовал - грязным изголодавшимся животным. Мысли заволокло туманом и только чувства в этот момент имели значение. Не было никакой романтики, никакой игры, даже слов никаких не было. Кудинов просто не мог заставить себя произнести хоть что-нибудь внятное. Ему казалось, что время, отведённое для свидания, ускользает, отсчитывая быстро час за часом. Никогда в жизни он ещё так не спешил…
Потом, немного позже, во второй раз, Кудинов взял Катей уже медленно, неспешно, с прелюдией, доставляя удовольствие обоим. Девушка стонала, ногтями царапала спину Вадима, выкрикивая его имя в порывах острого наслаждения. Глаза её уже не были закрыты. Катерина смотрела на любимого манящим, жадным, ненасытным взглядом. Она извивалась под ним, не в силах сдержаться.
Я хочу тебя, - прошептал сдавленно Вадим.
Он встретился с Катей взглядом, и не опуская глаз, приподнял её бёдра и задвигался в ней быстро, стремительно, проникая в самую сердцевину желания, в которой словно в трубку скрутило все их чувства и ощущения. Катя вскрикнула и забилась в его руках от наслаждения…
Как бы я хотел оказаться с тобой подальше от этой чёртовой зоны, - пробормотал Вадим внезапно севшим голосом. - Чтобы охрана не стояла под дверью, чтобы я мог любить тебя не на этих скрипучих пружинах и грязных простынях…
***
…Страшная удушающая боль!…
Катя пыталась кричать: где-то совсем рядом, был Вадим, но он не откликнулся на её призыв…
Крик рвался из стиснутого чьими-то руками горла и вместо слов вырывался наружу хрип… Боль от удушья, казалась нескончаемой, парализовала волю, не оставив сил сопротивляться. Перед глазами Катерины стояла чёрная пелена и сквозь неё девушка уже не видела Вадима. Она только слышала его удаляющиеся шаги.
Катя ощущала, как какая-то неопределимая сила заставляет её сопротивляться смерти, но чёрная мгла всё больше поглощала девушку, унося в объятия равнодушной и пугающей темноты ошибок.
С последними силами таяла надежда на спасение. И тут сквозь чёрный туман прорвались слова:
Каждый человек кузнец своего счастья…
Крылова не спала. Она не могла больше уснуть. Не хотелось видеть продолжение кошмара. Несколько часов назад Катя жила как бы в другом измерении. Она позволяла Вадиму делать с собой всё. Ей было не просто хорошо с ним, девушка сгорала в огне страсти… А сейчас вместе с рассветом вернулось настоящее.
Катя пыталась разобраться в том, что происходит с ней. В который раз за эти сутки мысленно корила себя: “Глупая, никчемная затея… зачем я приехала сюда… могла бы просто написать письмо и всё объяснить… а что теперь делать? Как уйти и как ему всё сказать?”.
Крылова тихонько встала со скрипучей кровати, глянула на Кудинова - тот безмятежно спал. Девушка натянула платье и подошла к окну. Несколько минут она стояла, не двигаясь, стиснув руки у груди и глядя в грязное окно.
За окном туман, а на душе чёрные тучи. Любимый рядом - в комнате, лежит на кровати, но при этом ощущение, что он так далеко. Катю тянуло к нему, и теперь она точно знала, что не сможет забыть эту ночь и будет всегда любить только его.
Ночью Вадим рассказывал ей, как будут они жить, когда он освободиться. Говорил, какие красивые платья будет ей покупать, в какие рестораны они будут ходить, и какие чудесные дети у них родятся. Крылова слушала, не перебивая, сдерживая слёзы, ведь Вадик не подозревал, что у неё другие планы на будущее, на будущее без него…
Кудинов проснулся от того, что рядом с ним что-то изменилось. Он чувствовал себя выспавшимся, и ещё какое-то время лежал, не открывая глаз, и вспоминал прошлую ночь.
Под одеялом было тепло, он уткнулся лицом в лежавшую рядом холодную подушку, сохранившую запах Катерины. Вадим быстро открыл глаза и сел.
Что-то случилось? - приглушённо спросил Кудинов.
Крылова вздрогнула и оглянулась. Он сидел на кровати, прислонившись спиной к высоко поднятой подушке, одеяло сползло, открывая мускулистую грудь мужчины. Укутавшись в пододеяльник, Вадик встал и подошёл к девушке.
Садись, покушай, котлеты сама делала.
Катя потянулась к пакету, где была еда, которую она привезла для Вадима. Девушка достала кастрюлю, открыла крышку. В комнате головокружительно запахло домашней пищей. Крылова поставила на стол картофель, сваренный в мундирах, пирожки, яйца, котлеты.
Мужчина невольно потянулся к котлетам, но потом передумала.
Перейдём сразу к десерту… - он обнял Катю одной рукой, а второй стал расстегивать молнию платья.
Не надо… Перестань! - девушка дёрнулась и попыталась освободиться. - Отпусти…
Катерина вырвалась, села на табуретку, закрыла дрожащими руками лицо и тихо заскулила. Заплакала, не в силах справиться нахлынувшей из сердца болью.
Вадим ничего, не понимая, шагнул к ней, опустился рядом на колени.