— Если эта тварь унесет мой кнут, я буду очень зол, — выхватывая меч, заорал Анвар хохотнувшему другу.
— Крыло руби! — вместо препирательств крикнул тот.
Анвар рад был бы ударить именно по крылу, но тварь вертелась, словно поймавшая стрелу морка. Обратившись из хищника в жертву, монстр спятил, впав в безумие, и перестал соображать, что делает и где противник. Единственное, что ему сейчас хотелось — это отделаться от кнута. Анвар старался подобраться ближе, рубя ромфеей без цели — попасть бы хоть куда и остановить этот безумный хоровод.
Ашту хотел подступиться к монстру с хопешем, но короткий меч и вовсе до нее не дотягивался. Пришлось спрятать и достать самую длинную и тяжелую из своих игл.
Прицелиться в извивающегося монстра не чего было и думать. И Ашту, как тогда с эльфами, прикрыл глаза, доверившись своему чутью. Замер, прислушиваясь к окружающим звукам, к дыханию зверя и Анвара, к шелесту перьев о камни. Выдохнул, медленно сосредоточившись на щелканье зубов и визге, на влажном хлопанье тяжелых век. Вскинул руку, примеряясь к оружию, и бросил.
Тварь захлебнулась криком, выгнулась дугой, резко дернув крыльями. Кнут наконец отпустил перья, змеей упав на камни. Сделав два неуверенных шага назад, птичка осела сперва на задние лапы, а затем с грохотом рухнула пластом, взметнув облако пыли.
Анвар, сначала даже подумал, что это очередная, пусть и странная, атака монстра. Попятился, отступая, а после осторожно уточнил:
— Сдохла?
Оба Всадника недовольно поморщились, шепот Анвара в наступившей тишине показался криком, резанув по ушам.
— Должна. Я ей в глаз попал, — делая первым шаг к лежащему монстру, бросил Ашту.
Тварь действительно сдохла. Из открытой пасти толстым слизнем вывалился синий язык, а вместо левого глаза было кровавое месиво, оставшееся после удара кнутом. Чтобы достать глубоко засевшую во втором глазу иглу, пришлось потрудиться. Затем оба Всадника, ругаясь и поминая недобрым словом местных монстров не знающих к кому не следует лезть, ворочали тушу, чтобы добыть погребенный под ней кнут.
— Гляди, что здесь! — прервал ругань Анвара, веселый голос Ашту.
Несущий хаос бродил по округе, пока сам Анвар сидел неподалеку от туши монстра и старательно очищал кнут от крови и перьев.
Оказалось, зверюга предпочла сдохнуть как раз у нужного подъема. И без нее Всадники наверняка пропустили бы необходимое место.
Назвать представшее нагромождение камней дорогой могли только живущие вдали от цивилизации служки. Это скорее было похоже на заваленное трупами ущелье: с двух сторон высокие стены, а посередине груда тел. Одни камни напоминали человека, другие больше походили на убарга или даже великана. Причем все это под ногами скользило и осыпалось, заставляя то и дело касаться земли руками.
В таких условиях недовольство Анвара росло слишком быстро даже для терпеливого Ашту. Несущий смерть стал невыносим, постоянно бурчал и срывал злость при любой возможности. Так что уже к концу второго дня такого путешествия Ашту вспылил не хуже его и, ловко перебирая конечностями, забрался на возвышавшуюся справа часть скалы. Там он и шел, довольно скалясь и иногда скрываясь из виду.
Выходка друга, лишившего его единственного объекта для изливания своего недовольства, вогнала Анвара в мрачную меланхолию. Всадник шел молча, зло стиснув зубы и не поднимая взгляда выше камней, лежащих на дороге. Оттого мягко спружинивший под ногой валун застал его врасплох, как и поднявшаяся с другого его края женская фигура, с раззявленным в злобном шипении ртом, полным острых игл-зубов. Еще неожиданнее оказались взметнувшиеся вверх и в стороны змеи, до того облеплявшие тело незнакомки и намертво сросшиеся с ее головой.
— Извините, — посчитав за лучшее разойтись с такой милой женщиной миром, пробормотал Анвар отступая. Змеи оказались безглазыми. Из щелей-ртов их то и дело выходили тонкие, едва заметные жала.
Незнакомка то ли была слишком несговорчивой, то ли плохо понимала общее наречие. Сменив шипение на пробирающий до дрожи свист, она бросилась вперед, целя Всаднику в грудь длинными, черными ногтями и отталкиваясь от земли скрученным в кольца змеиным хвостом. Вместе с ней полетели и ее «волосы» целя Всаднику в лицо иглами жал.
— Беги, идиот! — как нельзя вовремя подал голос забытый Ашту. Он обходил особо неприятные камни, мешавшие двигаться вдоль «дороги» и только вернулся, став свидетелем уже нападения женщины.
— Спасибо, дельный совет, — зло пробурчал Анвар, отпрыгивая назад от бросавшейся на него змеедевы. Повернуться к ней спиной он не рисковал. Потянулся к мечу, но достать его не успел, запнувшись и опустившись на камни пятой точкой.
— Да что б тебя.
Быстро перебирая ногами и руками, он пополз на четвереньках спиной вперед. Сверху глумливо хохотал Ашту, но, к счастью, бросать друга в таком недвусмысленном положении не стал, запустив в скопище змей-волос камнем. Попал как раз в макушку.
Разразившись мерзким писком, женщина повернула голову к более опасной цели, отвлекаясь от Анвара, и тот радостно воспользовался передышкой. Вскочил на ноги, чуть вновь не отправившись носом в землю, и со всех ног кинулся к стене камней. Первые несколько метров по вертикальной стене он практически пробежал. Дальше закончились и инерция, и нежелание встречаться с женщиной лицом к лицу. Пришлось плотнее прижаться к холодным камням, так и норовившим выколупаться из стены. Чем выше поднимался Анвар, тем более гладкой становилась скала.
— Ашту, демон тебя побери, помоги мне, — вцепился он в едва выступающие камни побелевшими пальцами.
Снизу бесновалась, извиваясь всем телом и шипя, раззадоренная змеехвостая дева.
— Да ладно тебе, — мерзко ухмылялся Ашту. В отличие от друга, он чувствовал себя в полной безопасности, сидя на корточках над всей этой картиной. — Не обижай красавицу, видишь, как она тебя хочет, вся извелась! — Ашту, видя красное лицо друга, обещающее все муки Тьмы, не сдерживаясь захохотал в голос.
— Может ты не помнишь, но я женат, — зло прошипел Анвар, разжимая руки, ему наконец удалось подняться на более-менее широкий уступ. До Ашту оставалось совсем немного. Легко можно было бы забраться, если бы этот идиот подал руку. Но Ашту не спешил, скаля зубы и зубоскаля над непутевым Всадником. Гора, как на зло, дальше была слишком гладкой с незначительным количеством неровностей — сам Анвар по такой ни за что не поднимется.
«В отличии, кстати, от этого урода, он то родился у гор и достаточно там жил.»
— Если ты не поможешь, эта милашка станет твоей женой! Нет, тещей! — зло процедил Анвар, прыгая у камня в попытке зацепиться за уступ.
Похоже, угроза сработала. Слегка спавший с лица Ашту бросился на живот, опустив вниз руку и, стоило Анвару за нее ухватиться, втянул его наверх.
— Что, неужто так страшно жениться? — ехидно поинтересовался Анвар, вставая и отряхивая исцарапанные руки.
— Нет, оказалось эта тварь прекрасно ползает и вертикально. Так что за мной! — с излишне серьезным лицом протараторил Ашту и, не дожидаясь реакции друга, весьма споро побежал-полез вверх.
Удивленно вздернув брови, Анвар обернулся и поглядел вниз с уступа.
— Вот же тварь!
Змеюка, прижавшись к скале и извиваясь под странными углами, вполне шустро ползла вверх, не сводя взгляда с нарушителя спокойствия. Змейки на ее голов, казалось, сосредоточенно следили за приближающейся жертвой. Медлить и дожидаться почитательницу Анвар не стал, оскальзываясь бросился вслед за Ашту.
Оставить обиженную женщину позади удалось лишь через час. К тому времени руки Всадники содрали в кровь. Еще одним неприятным фактом было то, что вместе со змеюкой позади осталась и указанная служками дорога.