— Не поеду, — отвечаю я.
Он, добропорядочная скотина, моим отказом удивлен. Оскорблен. Унижен.
— Но я же с тобой был! — в качестве неоспоримого аргумента обиженно говорит он.
— Это была неполноценная связь.
— Что? — не понял он.
— Твой хуй был в моем рту. Пять месяцев назад я в кульминационный момент, сделав неудачный вдох, чуть не подавилась твоей спермой. Делов-то…
Он пьян. Вечер свеж и по-весеннему душист. От моих слов у него возникает эрекция. Брюки заметно выпирают. Он пошатывается от желания схватить меня за волосы, поставить раком. Шандарахнуть меня башкой о стену, стянуть трусы, впиться ртом в мою влажную пизду, изжевать мои губы. Выгрызть клитор и сплюнуть его кровавой бусинкой на асфальт. Отвесить сочного шлепка по моей заднице, вставить мне до отказа, раскачиваясь в безумном танце, продолбить меня насквозь. В его глазах отражаются красные стоп-огни проезжающих мимо машин. Он похож на одержимого похотью дьявола. Я, мой вид и моя дерзость — будят в нем человека, будят в нем желание. Будят все то, что он долгие годы сдерживал в своем пресном союзе с благопристойной женой. Будят в нем жажду, вкус к настоящей жизни. Он готов разорвать меня на двое. Он готов ебать меня до тех пор, пока я не закричу о пощаде. Он готов… Но он этого не сделает. Трусость с кислым всхлипыванием тушит полыхающие вожделением его глаза. Осторожность, словно матушка-наставница, уговаривает его невыпущенные инстинкты. Стоит и мнется. Размышляет… Тусклые годы благоразумности. Стоит ли оно этого? Он — слабак. Я это вижу. Я это знаю.
Я поворачиваюсь и ухожу.
ЖЕРТВА ЧЕТВЕРТАЯ
Мне надоело гоняться за добычей самой. Я тихие расставила силки. На сайте повесила свою фотографию — из затемнения смотрело мое строгое лицо, шея, оголенные плечи. Заполнила анкету, отправила ее на поиски, подняв на самый-самый вверх. Предложения, похожие на дифирамбы, посыпались тут же: «Какая вы красивая!», «Ваша ли это фотография или это фото модели?», «Как бы я хотел познакомиться с такой красивой девушкой», «Желаю вам счастья!» — прочее, прочее, как вдруг «Ничего не видно на вашей фотографии, может, какая-нибудь получше есть?»
— Привет, урод! Ты-то мне и нужен! — сказала я самой себе, в ответ написала: «А что именно вы хотите увидеть? Сиськи или задницу?»
Пока я дожидалась ответа, просмотрела анкету написавшего мне. Звали его Алексей. Ему было сорок три года, он имел усы и довольно неказистую внешность, что щедро раскрывали аж шестнадцать (!) его фотографий, сделанных в Нью-Йорке. Вероятно, за неимением собственного грандиозного вида, он хотел поразить воображение видами этого мегаполиса. Я отметила, что «близнецы» на тех фото были еще живы, стало быть, был он там не так уж и недавно, а стало быть, с тех пор его лысина могла утроить свои владения. Информация Алексея о себе была скучной: он был женат, имел детей, жизненными приоритетами считал авто и дачу, по знаку зодиака был Раком, мечтал же найти — «Любовницу, друга, человека».
Тем временем от Алексея пришел ответ:
«Ваше фото какое-то темное, на нем, кроме лица, ничего не видно. Если бы у вас было несколько фоток, какие-то в полный рост, я бы лучше представлял себе человека, с которым хочу общаться. Ведь, кроме лица, есть и что-то ниже. Не зря же в анкете указываются и рост, и вес, чего у вас, кстати, не указано. Может, вы только на лицо красивая?»
Я нравоучительно подумала: «Если собираешься найти «друга и человека», то обращаешься к образу мыслей, а не образу тела», но подобный ответ может дать лишь нормальная девушка, а так как в свете совершенных мной с особой тяжестью убийств я себя таковой не считала, то соответственно ей и не являлась. Алексею я написала:
«Предлагаю на выбор пять вариантов. Угадаете — получите приз.
1. Я высокий и статный трансвестит с огромной елдой. Жаждущий отодрать тебя как следует в задницу.
2. Я милая и обаятельная карлица. Мой рост всего 40 см, вес 8 кг, грудки маленькие, но торчащие. Карманная женщина — удобная во многих отношениях.
3. Я обыкновенная: руки, ноги, голова…
4. Я — веселая и обаятельная толстушка.
5. Мой рост 177, грудь 4-го размера, талия узкая, бедра округлые. Короче говоря, моим пропорциям могла бы позавидовать молодая Софи Лорен».
Алексей ответил:
«Конечно, я хотел бы 5-й, но не расстроюсь, если — 3-й. Так — общаться проще, у 5-го обычно гонору выше крыши».
«Хуже и придумать сложно!», — подумала я и написала:
«Вам не кажется, что вы изначально предъявляете слишком много требований?»
Алексей:
«Нет, я просто хочу нормального человеческого общения».
«Ну что же, — ответила я, — полагаю, что именно со мной вы это самое нормальное человеческое общение получите сполна. Предлагаю вам со мной встретиться».
Он пригласил меня в какой-то отвратительный сырой ресторанчик. С ним, как и ожидалось, было потрясающе скучно. Слова его вызывали во мне такую тоску, что я изо всех сил старалась не заснуть. Ради моего фирменного росчерка мне нужно было, чтобы он потащил меня в постель. Однако представьте себе, господин этот оказался старой закалки, он мне вдруг заявил, что конечно же, хочет познакомиться со мной поближе, но нужно время, чтобы мы друг к другу привыкли. «О нет, — подумала я, — еще один такой вечер я не выдержу».
— Какая глупость! — горячечно воскликнула я. — Зачем откладывать то, что может нас по-настоящему сблизить?
Его глаза засветились:
— Знаешь, ты — необыкновенная! — сказал Алексей.
От этих слов я на минуту прониклась к нему симпатией. Далее он привычно занудел, дескать, вот, он думал, что женщины с такой внешностью обычно такие-растакие да непростые, а я такая да такая вся прямая, такая близкая и прочее, и прочее, и что я ему очень нравлюсь, но дело в том, что ему совсем некуда меня для нашей интимности пригласить. Друг его уехал и ключи от своей холостяцкой квартиры не оставил. Дома сидит его постылая жена. На отель, даже самый паршивый, денег у него нет, да и не хотелось ему, чтобы наше первое общение проходило в каком-то задрипанном номере. Возможен, правда, вариант поехать ко мне. Я представила его труп в моей квартире и прервала его бестолковую болтовню:
— Есть вариант намного проще и романтичней.
— Какой?
— Твоя машина.
Приятному изумлению Алексея не было предела. После некоторой паузы он рассудительно сказал:
— Ну да, машина же у меня большая. Если забраться на заднее сиденье, есть место где развернуться.
— Предлагаю отъехать куда-нибудь подальше. Либо спрятаться в каком-нибудь глухом-глухом дворике. И там познакомиться поближе, — продолжила я свое дерзкое предложение.
Мы невыносимо долго петляли по улицам и переулкам. В конечном итоге он нашел такое глухое место, что первой моей мыслью было, что тело его найдут даже не на следующей неделе.
Алексей выключил фары. Перебрались на заднее сиденье. Он притянул мою голову и одарил ужасающе слюнявым поцелуем. Я отдернулась. Посмотрела на его охваченное похотью лицо. Он неплохо возбудился: новизна партнерши и места были тому виной. Алексей расстегнул ширинку. Я посмотрела на его член и вдруг поняла, что пересилить себя не смогу. Я его категорически не хочу! Не хочу этого зануду — хоть ты тресни! Я пощупала его член — он был нормальной, средней величины и толщины. Потянулась к Алексею, якобы опять за поцелуем. Он прикрыл глаза. Я достала нож — кровь косым фонтаном брызнула на боковое стекло.
Вылезая из машины, я подивилась своему возросшему мастерству — настолько движения мои были точны. «Практика — залог успеха!» — подумала я. Помимо этого, я думала и о том, что изменила своему ритуалу: Алексей был жертвой, с которой у меня не было секса. Признаться честно, из-за этого меня мучило некое чувство неудовлетворения. Я смотрела под ноги в холодные, тронутые колючей кромкой льда лужи, видела в них свое перевернутое отражение, думала о случившемся и понимала, что не допустила половой связи не потому, что Алексей был противнее всех, а потому что мы были в машине. Так уж получилось, что автомобиль, как место для занятия сексом, был для меня священным.