– Мистер О'Мэлли.
– Кто такой этот мистер О'Мэлли, черт его подери? – еле сдерживаясь, выпалил он.
У Виктории от отвращения округлились глаза.
– Вы даже не знаете его имени, не так ли? Мистер О'Мэлли – лакей, который пошел за вашим завтраком, в то время как его челюсть так распухла…
Джейсон круто повернулся.
– Чарльз хочет, чтобы вы остались здесь, и разговор на этом окончен. – В дверях он остановился, повернулся, и его угрожающий взгляд будто пригвоздил ее к полу. – Если вы попытаетесь удрать, невзирая на мой приказ, то пожалеете. Мне придется ехать за вами, и вам будет отнюдь не по душе то, что произойдет, когда мы встретимся, уж будьте уверены.
– Я не боюсь ни вас, ни ваших угроз, – гордо солгала Виктория, поспешно ища выход из сложившейся ситуации. С одной стороны, ей не хотелось обижать Чарльза своим бегством, а с другой – гордость не позволяла ей быть «нищенкой» в доме Джейсона. Игнорируя зловещий огонь в его зеленых глазах, она сказала:
– Я останусь, но собираюсь отрабатывать свою еду и проживание.
– Прекрасно! – бросил Джейсон, чувствуя, что в этом конфликте перевес на ее стороне. Не успел он выйти, как ее голос остановил его:
– Могу я узнать, какое жалованье вы мне положите? Джейсон пришел в ярость:
– Вы что, хотите вывести меня из себя?
– Нисколько. Просто я хочу знать размер своего жалованья, чтобы рассчитать день, когда… – Ее голос затих, поскольку Джейсон резко удалился.
Дядя Чарльз прислал ей приглашение пообедать вместе, и обед вылился в весьма приятное времяпрепровождение, поскольку Джейсон к ним не присоединился. Однако после обеда потянулись томительные часы, и от скуки Виктория решила побродить по двору.
Дворецкий увидел, что она спускается вниз, и распахнул парадную дверь. Пытаясь показать, что не затаила против него зла из-за вчерашнего, Виктория улыбнулась:
– Большое спасибо, м-м…
– Нортроп, – любезно и с нарочито бесстрастным видом подсказал он.
– Нортроп? – повторила Виктория, надеясь вовлечь его в разговор. – Это ваше имя или фамилия?
Он скользнул по ней взглядом, затем отвел глаза.
– Гм.., моя фамилия, мисс.
– А-а, – вежливо продолжала она. – А как давно вы здесь работаете?
Нортроп сцепил руки за спиной и с торжествующим видом покачался на носках.
– Девять поколений членов моей семьи рождались и умирали на службе у Филдингов, мисс. И я надеюсь продолжать эту почетную традицию.
– О! – выдохнула Виктория, подавив смешок при виде такой гордости за службу, важность которой, по-видимому, заключалась в открывании и закрывании дверей.
Как бы прочтя ее мысли, он сухо добавил:
– Если у вас будут проблемы с персоналом, мисс, сообщите мне. В качестве дворецкого я приму все необходимые меры.
– Я уверена, что мне это не понадобится. Здесь все работают очень усердно, – любезно ответила она. «Чересчур усердно», – подумала девушка, выходя на солнечную поляну.
Она прошла по лужайке, затем обогнула дом, намереваясь зайти в конюшню, чтобы посмотреть лошадей. Подумав, что неплохо запастись для них угощением, она подошла к тыльной части дома и спросила, как пройти на кухню.
В огромной кухне суетилось множество людей, которые раскатывали тесто на деревянных столах, размешивали половниками содержимое котлов и рубили овощи.
В самом центре этого столпотворения стоял неимоверно толстый человек в белоснежном фартуке размером со столовую скатерть; подобно спятившему монаху он размахивал длинной поварешкой и выкрикивал указания на французском и английском языках.
– Простите, – извиняющимся тоном сказала Виктория женщине, стоящей у ближайшего стола. – Не найдется ли для меня двух лишних яблок и двух морковок?
Женщина неуверенно посмотрела на человека в белом фартуке, пристально рассматривавшего Викторию, затем исчезла в смежной комнате и вновь появилась через минуту с яблоками и морковками.
– Благодарю вас, м-м… – кивнула девушка.
– Миссис Нортроп, мисс, – неловко подсказала женщина.
– О, как славно! – доброжелательно улыбнулась Виктория. – Я уже познакомилась с вашим супругом, дворецким, но он не сказал мне, что вы тоже здесь работаете.
– Мистер Нортроп – мой деверь, – поправила она.
– А, понятно, – кивнула девушка, чувствуя нежелание женщины заниматься разговорами под взглядом угрюмого толстяка, который, по-видимому, был здесь шеф-поваром. – Ну ладно, доброго дня вам, миссис Нортроп.
К конюшне вела выложенная плиткой дорожка, граничившая с зеленой рощей. Виктория направилась туда, любуясь великолепным видом на чуть всхолмленные лужайки с подстриженной травой и чудесные сады с левой стороны, когда какой-то звук в нескольких ярдах справа от нее заставил ее остановиться и замереть. На краю рощи в куче отбросов рылся огромный серый зверь. Животное почувствовало ее запах и подняло голову, их взгляды скрестились, и кровь застыла в жилах девушки. «Волк!» – молнией мелькнуло в мозгу.
Парализованная страхом, она застыла на месте, боясь издать малейший звук или пошевельнуться, а тем временем ее мозг механически отмечал детали.
Серая шкура волка выглядела потрепанной и довольно густой, но не настолько, чтобы скрыть выступающие ребра; у него были огромная пасть и злые глаза… Судя по его ужасающей костлявости, он был близок к смерти от голода. Это означало, что он нападет и слопает все, что сумеет ухватить, – в том числе и ее самое. Виктория сделала очень маленький осторожный шажок назад, в сторону дома.