Чистое небо над головой и днем, и ночью. Слава Всевышнему Алгуру, хоть не беспокоят по пустякам и не сильно издеваются. Вот только, можно ли надеяться на благополучный исход? Ведь Первый Министр Двора может послать и других послов.
И тревожное ожидание графа оправдалось.
- Отец, смотри! Там какое-то оживление! Неужели, их вождь приехал?
- Что, сын? Вождь? Сказали же, что его можно ждать не ранее семи заходов светила. Ну-ка, дай посмотрю!
Сердце упало на самый низ, куда только можно упасть - в черную дыру страха и отчаяния. В гости к степнякам приехало очередное посольство во главе еще одного тайного агента Первого Министра Двора барона Мюнгауза!
Тут скрипнули и открылись ворота этого проклятого и вонючего зиндана. И графу пришлось отойти подальше от частокола. Теперь, скорее всего, охрана с ними церемониться не станет. Дела Империи важнее всего!
Так, кого тут еще принесли? Четыре стражника, напрягаясь изо всех сил, затащили внутрь тюрьмы длинные самодельные носилки и бросили у ограды. Кто же он еще один счастливчик, решивший составить им компанию?
Мужчина в странном, не виданном никогда прежде одеянии, средних лет, с гладко выбритым лицом, широкоглазый. Не имперец, не степняк, вообще, не с юга. Белый, как северные охотники или западники с самого далекого запада Суварии. Короткие волосы, русые, тронутые чуть-чуть сединой, длинные руки с широкими ладонями. Не воин. Может, торговец, может, чиновник. Не крестьянин и не ремесленник, так как их руки граф бы не спутал ни с чем. Похоже, он был без сознания, так как вообще не шевелился и слабо дышал. Добро пожаловать, несчастный, в ад, и если нет, то хотя бы в его ворота!
* * *
Глава 5
У ворот ада...
Наверно, в этот раз я в аду? Теперь слышится какой-то лающий голос. Кто же там кричит на всю округу? Может, это я сам собой болтаю разными голосами? Если так, то Галкин отдыхает. Если нет, то очень жаль. Такие деньги пропадают. Если бы у меня был такой талант, может, тогда и у меня было бы приличное состояние, и я бы тоже построил великолепный замок в стиле, скажем, раннего барокко. И дома в стиле ампир. Хотя, что я знаю про эти стили. Знаю, что есть, а с чем их едят, не знаю. Нет, голос совсем чужой, незнакомый и очень противный. Проклятье! Вспомнил! Опять я попал! Я же зарубил какого-то воина азиата! Или он меня? Нет, я еще, похоже, жив! Просто я сильно устал. Просто мне хочется хотя бы немного отдохнуть и прийти в себя. Но не получается.
Да, когда же это все кончится!? Надоело! Только успел прийти в себя, смог выбраться из этих выжженных развалин, и нарвался на каких-то дикарей. Никакого понятия о благородстве. Один просто хотел зарубить. Другой же из них, явно маг, со страху и злости шарахнул в меня, вроде, чем-то фиолетовым, и я сгорел в фиолетовом пламени. Странно, однако, облако действительно было фиолетовым. Сначала оно тонкой струйкой вытекло из рук молодого парня и потом в виде шара полетело в меня. Но я... Нет, не сгорел. Это фиолетовое облако не смогло дойти до меня. Просто рассеялось передо мной. Но удар я получил мощный, и так не успевший восстановиться, просто отрубился, то есть опять потерял сознание. Все, открываю глаза. Может, просто мне померещилось. Может, у меня глюки, видения, сон необычный или что там, в конце концов бывает у сошедшего с ума человека?!
Все же я действительно очень ранимый человек с тонкой душевной организацией. Едва перед моими глазами через щели высокого деревянного частокола из бревен, утыканных в землю друг за дружком, замелькали воины из моего сна с длинными палками, вроде, копьями, как сознание снова покинуло меня.
*
- Как путешествие, брат? Вы, говорят, ездили в Проклятые Земли? Кого-то привезли. А еще, говорят, Данжу убили. Знаешь, когда тебя не было, я так скучала! Ты так редко бываешь дома. Все у Великого Шамана. Скажи, ты надолго? Я так соскучилась! А мамы нет, в гости пошла, к аган Рассинэ. Хочешь, позову? И отца нет. Вместе с Предводителем выехали на охоту. Может, стол накрыть? Марин, брат вернулся! Быстрее накрывай стол!
Бадацэг, девушка лет шестнадцати, бойкая и подвижная, как говорили, вся похожая на мать, красавица и умница, обрадованная приездом брата Алтангэра, весело хлопотала по дому. Он так редко бывал дома, что каждый его приход для нее был словно праздник. А еще она гордилась своим братом. Совсем молодой, всего лет на четыре старше нее, а уже один уз лучших учеников Великого Шамана. И, говорят, самый опасный. По слухам, ему повинуются даже духи смерти! Девушка поежилась. Они оба были немножко похожи друг на друга. Светловатые, широкоглазые, брат с сестрой совсем не были похоже на отца, типичного шэнгэрца. Злые языки шептались, что их мать, южная красавица, беженка из Таласской империи, Эленор вполне могла наставить рога своему нелюбимому мужу Тумэнгэру с каким-нибудь бучу. На большее они не осмеливались. Ну, не с рабом же. Это уж слишком!
Действительно, Тумэнгэр, один из родственников и приближенных Предводителя племени, уже тогда зрелый мужчина, увидев приглянувшуюся чужеземку среди таких же несчастных беглецов с юга, просто взял и сделал ее своей четвертой женой, правда, последней, так как больше просто не разрешалось. Еще некоторым самым близким советникам вождя можно было иметь шесть жен. Для самого Тумэнбата таких ограничений не было, и он сейчас имел десяток жен и столько же наложниц, и кучу детей.
Кроме родного брата, у Бадацэг было еще десяток сводных братьев и сестер. Но она с ними не очень и дружила. Старшие жены высокомерно относились к чужеземке, и это передалось и их детям. Тумэнгэр на это никакого внимания не обращал, так как не желал влезать в женские разборки. Кроме того, у него и своих дел хватало. Если ты занимаешь высокое положение в иерархии племени, то и удержаться там не просто. Он просто ограничился тем, что каждой жене построил отдельный дом, и подолгу жил у той, которая на тот момент нравилась ему больше всех. В последнее время уже в возрасте мужчина проводил время с третьей, самой молодой, и как сам считал, самой красивой своей женщиной.
Домашняя рабыня Марин, немолодая женщина из южных баронств, принесла еду и поставила на стол. Девушка смотрела на брата, на то, как он ест, и радовалась, что все-таки приятно, когда родной человек рядом. Он так возмужал, окреп, и стал настоящим бантыром.
- Альтангэр, как хорошо, что ты заглянул домой. Я так скучала!
Конечно, у девушки было много подружек, но с ними не так интересно, как с братом. Про сводных братьев и сестер она даже вспоминать не хотела. Еще у нее был жених, сын вождя Тумэндэл, с которым их сосватали совсем недавно.
Бадацэг почти не общалась с ним, ибо тот был на десяток лет старше и уже имел двух жен и несколько детей. Но зато теперь отец девушки стал ближе к вождю, и мог лучше обеспечивать своих жен и детей.
- Ну, сестренка, я тоже скучал. Кроме матери и тебя у меня же нет никого ближе.
- А Сайдэ, дочка бади Цагэндолу? Говорят, она на тебя глаз положила!
- Ну, Бадацэг, ты же знаешь, она такая шаловливая! Вечно все делает не к месту! Тем более, все равно будет так, как отец решит. А они с бади, к сожалению, не очень ладят.
Бадацэг знала, что брат очень переживал, что он может так просто расстаться с девушкой, которая нравилась ему, и, в свою очередь, тоже проявляла интерес к подающему большие надежды магу. Правда, что в ней было больше всего, практического расчета или любви, оставалось только догадываться.