- Не слушай старого, Клава, врёт он всё! Ты, слепой крот, только по собакам стрелять мастак! - с ненавистью глядя на бывшего друга, вдруг сунулся снова Прохор.
- Сволочь!
Малофей поднялся из-за стола и скрылся в комнате. Уже через минуту он стоял в дверном проёме, нацелив ружьё прямо в лоб Прохору.
- У меня в стволе жакан! Щас от тебя только кусочки останутся, Проня! Значит, я по собакам стрелять мастак?!
Старик, в общем-то, миролюбивый и даже трусоватый, рассвирепел. Ружейные дула качались перед глазами былого товарища.
Но Прохора, тоже распалённого бражкой, испугать оказалось не так-то просто! Он оскалился словно пёс, и вскочил с табуретки, классически рванув на груди фланелевую рубаху. Посыпались пуговицы.
- Стреляй, гнида! Коли духу хватит!
Эк, понесло их обоих! Клавка властно встала промеж расхорохорившихся спорщиков и растопырила в стороны руки.
- Ша, братва, угомонитесь! Убери ружьишко-то, деда, опусти стволы. А ты, Проша, пошто наговариваешь на человека? По собакам... Да хоть бы и по собакам!
Малофей незаметно ущипнул-таки Клавку за зад. Баба приветливо улыбнулась в ответ.
Конфликт благополучно замяли. Вскоре бражка закончилась, гости стали собираться домой. Борода на прощание игриво ткнула под рёбра Малофея.
Обнадёженный, хозяин оттащил Клавку в сторону и зашептал ей на ухо, щекоча седой бородой:
- Ты загляни ко мне вечерком - только одна, без Проньки! Я пензию получил, денежка у меня есть. Вина - море будет! Придёшь? Всё, договорились. Жду.
Старый охотник проводил гостей до калитки. Подождав, пока собутыльники скроются из виду, Малофей побрёл потихоньку в сторону магазина - закупать спиртное на вечер.
Дома Борода предложила:
- У меня ещё есть, остаточки… пара-тройка кружек наскребётся!
- Давай, не откажусь. Понервничал, - хозяин притворно схватился за сердце.
Клавка полезла на чердак и загремела там посудой. Вскоре она бухнула на стол кастрюлю, наполненную густой жидкостью.
- Вот, последнее. Ешь ложкой, как суп.
Через час Прохор уснул прямо за столом. Борода привычно стащила его на диван.
- Так, простыня, пододеяльник…. Почему наволочка рваная? Такую получила? Ничего не знаю. Фамилия? Записываю. С получки высчитаю. Следующая! - Павла Сергеевна очень ответственно относилась к своим обязанностям.
Работа кипела, простыни с наволочками отлетали, как горячие пирожки. Очередь постепенно рассасывалась. Девчата расходились по своим баракам, отоваренные свежими комплектами постельного белья.
Опоздавшая Вера стояла в самом конце. Наконец, подошёл и её черёд.
Но завхоз растерянно развела руками:
- У меня закончилось всё. Обсчиталась, что ли? Ну, ладно, сдавай старое. Пойдём на склад, что-нибудь поищем.
Они вместе отправились в «святая святых» Павлы Сергеевны.
Отперев замок, завхоз пригласила:
- Проходи.
Запах стирального порошка и хозяйственного мыла перехватил дыхание. Однако, Павла, казалось, этого не замечала. Она стала рыться в закромах, переставляя коробки с места на место.
Наконец, выудила откуда-то свежий комплект и победоносно потрясла им в воздухе:
- Вот, новенький, муха не сидела!
Не слыша ожидаемой благодарности, повернулась к Вере. Но та не обращала на завхоза внимания. Девушка буквально впилась глазами в давешнюю покупку. Чего это? Понравился ей крестик, что ли? Ишь, вылупилась.
Наконец, Вера повернулась к ней и спросила глухим голосом:
- Откуда это у Вас?
- А тебе какое дело? – вопросом на вопрос ответила Павла Сергеевна.
- Плохо дело, - словно не слыша её, произнесла девушка.
- Чего плохо? – завхозу стало не по себе.
Вот ведь Петя, обманщик какой! Врал ей всё, на пару с этим, кудрявым. Бабушка, наследство - а она поверила, как дура. Тьфу!
- Его нужно вернуть на место. Иначе – быть беде!
Вера посмотрела Сергеевне в глаза. Нет, в душу заглянула. Ведьма, брр!
Притащив телевизор в дом, и, после долгих споров, установив его на кухне, Петя с Шуркой решили отметить удачную, на их взгляд, сделку. Договорились скинуться по пятёрке.
Друзья отправились в магазин. Купили там три бутылки портвейна, сигарет и сырков. Домой - по разным причинам - идти не хотелось ни тому, ни другому. Петя не желал «сажать на хвост» любопытного болтуна Панкратыча, а Шурке надоели хуже горькой редьки Васькины нравоучения. Синий предложил пойти «куда-нибудь на природу», благо погода позволяла. Шурка против природы ничего не имел. Отправились к мостику у развилки.
По дороге приятели встретили доктора. Иван Иваныч пробирался домой, по всей видимости, из гостей. Доктора трясло, как осинку.