Таня похоронила маму рядом с папкой. Пусть хоть после смерти снова вместе будут! Веня памятник поставил – всё честь по чести. А потом, на семейном совете, решили переехать в мамкин дом. Стали домОвничать отдельно, благодать! Свекровь не пилит, Веня со старым по пустякам не ругается. Сами себе хозяева, одним словом. Три года жили, не тужили. Пока выродок не освободился. Словно родитель проклятый с того света вернулся! Терпели они с Веней, да Юлькой, сколько могли. Потом решили – съезжать пора, не будет здесь жизни больше. Решили вернуться к свёкру со свекровью. Да только не успели, дождались беды.
Пошла дочка в баню – одна, без матери. Выждал момент братец, выследил, да и заскочил в баньку, пока родители в доме были. Подняла девка визг, на двор выскочила, в чём мать родила. Веня это увидал, озверел, схватил вилы, да на братца в атаку.
Ох, улепётывал Кабан от него! Куда и гонор весь подевался? Испугался дюже, когда увидел, что шурин вилами его проткнуть хочет. Бежал по улице от Вени – аж пятки сверкали!
После этого братец домой не приходил. Только после смерти мужа решился. Ещё гроб из дома не вынесли – заявился наглец, ногой дверь открыв. А ведь он же Веню и загубил, ирод! Ох, горюшко! Пришлось дочку отправить к деду с бабкой – от греха подальше. И сама бы ушла к старикам, да косо смотрят они на сноху, считая её виновной в гибели сына. А больше пойти Татьяне некуда.
Женщина смахнула слезу и взялась за очередную кастрюлю.
Кабан прикрыл дверь в свою комнату. Жилище его не отличалось особыми изысками. Под железной кроватью со скомканным ватным одеялом, стояли аккуратными рядами бутылки из-под спиртного. Запас, на чёрный день. В изголовье кровати находилась тумбочка, служившая хозяину – в зависимости от обстоятельств - и стулом, и столом. Против койки, на вбитых прямо в стену гвоздях висела немудрёная одёжка: куртка, две телогрейки, штаны. Шкафом Кабан не обзавёлся.
Здоровяк снял с гвоздя фуфайку и свернул её в скатку. Подумав немного, он проделал такую же манипуляцию со второй телогрейкой. Уложил скрутки на постель, придав им форму человеческого тела. Прикрыл всю конструкцию одеялом, отошёл, полюбовался и остался доволен – вполне похоже на спящего человека. После чего, аккуратно, стараясь не шуметь, открыл окно, залез на подоконник и спрыгнул во двор. Затрещали кусты. Огородами, задворками – громила устремился к пенькам, в сторону дорожной развилки.
Скоро он добрался до места. Кабан осмотрелся по сторонам и, подумав немного, решил устроить засаду в кустах ежевики. Место, очень даже удобное для внезапного нападения. Дубину, вернее, массивное полено, мстительный изувер запасливо притащил с собой. Он примял кусты, подстелил куртку, достал из-за пазухи припасённую бутылку вина и раскупорил её зубами – теперь можно ждать хоть до утра! Никуда не денутся, обзор – как на блюдечке. Шурку здоровяк совсем выпустил из виду.
Потянулись часы ожидания. Сгустились сумерки, посвежело. Высветилась на небе бледная луна, но ненадолго: внезапный ветерок надул облака, небо заволокло. Кабан, устроившись в своём логове с комфортом, всё чаще присасывался к горлышку. Винные пары подогревали его извращённое воображение, рисуя сладкие планы ужасной мести.
Тем временем, окончательно стемнело. Потихоньку опустела бутылка. Кабан задремал в ожидании – чутко, вполуха.
Парни возвращались домой по нахоженному уже пути. Бетонка просекала лес – мрачный и по-ночному жутковатый. Чёрные ели стеной окружали идущих скорым шагом ребят - словно сказочная великанская рать, застывшая разом в оцепенелом строю. Луну скрыли облака, свежий ветерок шептал что-то по верхушкам деревьев.
Наконец, лес поредел – ребята приблизились к развилке. Ветер стал резче, налетая порывами.
- Погода портится, - Шурка поёжился.
- Подходим к заколдованным пенькам! Ну, как, джигиты, в штанах сухо?
Алан сегодня был в ударе. Его не пугали ни ночной лес, ни приближающееся зловещее место. Во всяком случае, бегать от привидений сегодня молодой осетин точно не собирался.
- В штанах порядок, - ответил Васька за двоих.
Потом вдруг, ни с того ни с сего, добавил:
- Вера так убедительно говорила. Про зло, что выпущено на свободу…
- Вот ты, как всегда – вовремя! Ни раньше, ни позже!
Шурка нервно озирался вокруг. Невооружённым глазом можно было заметить, что парню сейчас очень даже не по себе.
- Боишься? – Алан хмыкнул.
- Боюсь – не боюсь, а вот каркать, на ночь, глядя, не стоит!