Снаружи послышался тяжкий вздох. Неожиданно, сильно дёрнулась дверь, но щеколда выдержала, громко звякнув. Снова за дверью кто-то вздохнул. А потом тяжёлые шаги, удаляясь, стихли на дворе. Хозяйка, не выпуская из рук топора, вернулась в дом. Прилегла на кровать, чутко прислушиваясь к звукам, доносящимся с улицы. Казалось, что по двору кто-то ходил, ветки сирени скреблись в оконные рамы. Татьяна так и не сомкнула до утра глаз.
Рано утром она встала, наполнила умывальник и поставила полный чайник. Что-то братец не поднимается? Он, вроде как в райцентр с утра собирался, работу искать. Пустое дело. Татьяна горько вздохнула и отправилась за водой. Но, едва выйдя на крыльцо, хозяйка уронила от неожиданности вёдра. Прямо под дверями, согнувшись, словно улитка, и закрыв голову руками, валялся Кабан!
Пьяный, что ли? Татьяна нагнулась, потрясла брата за плечо. Никакой реакции. В чём дело? Женщина перевернула его на спину и тут же отшатнулась в испуге. Лицо Кабана было ужасно. Зубы оскалены, глаза полузакрыты. Помер, кажется! Нужно вызывать участкового. Забыв про вёдра, в чём была - хозяйка побежала к дому Ефимова.
В полдень к дому Прохора подъехал Боря Суслонов на стареньком грузовичке. Водитель автобуса находился в очень дурном расположении духа. Вместо того, чтобы прохлаждаться себе в гараже, что обычно он и делал в послеобеденные часы, Боре пришлось пересесть со своего любимого «ПАЗ»ика за баранку древнего корыта и ехать на жаре хоронить старуху, так не вовремя умершую! Суслонов, фигурально выражаясь, рвал и метал.
Он воспользовался брешью в Прохоровом заборе, пробитой во время памятного возгорания бани лихой пожарной машиной. Грузовичок заехал задом на двор и, скрежеща коробкой передач, остановился. В кузове, на приколоченных к бортам скамейках, скорбно восседали Петя с Панкратычем. По всей видимости, между Грендельманом и славным тандемом наметилась тенденция к сотрудничеству.
- Где гроб?! Почему ищё не вынесли? – заорал Боря, едва завидев Ваську на крыльце, - давай, шевелись, сопляки! Щас пинков надаю для ускорения! Недосуг мне тут ждать, когда вы проснётесь!
- Что ты сказал, уважаемый? А ну, извинись!
Алан появился в дверях неожиданно. Неожиданно для Бори. Всегда весёлый и улыбчивый, сейчас он кипел от гнева. Осетин в два прыжка подскочил к машине и вытащил сварливого шофёра из кабины.
- Извинись, - повторил мастер угрожающе.
Боря струхнул. Глаза его забегали, лоб покрылся испариной.
- Дак… я же не тебе. Дак, я же тебя не видел! – водитель автобуса понял, что попал в неловкое положение.
Заржал некультурно в кузове Петя, тут же принялся подхихикивать Панкратыч. Некстати появившийся Кудря заулыбался во весь рот. Лишь воспитанный Васька сделал вид, что ничего не видит и не слышит.
- Ладно, пацаны, это…, замяли, да? Погорячился я. С кем не бывает? – Борис решил не обострять ситуацию.
Дело закончилось миром. Все вместе вынесли гроб, запихали его в кузов. Устроились, кто, где смог и отправились на кладбище. Девушки остались в доме - собирать на поминки стол.
Вся процедура похорон заняла не более часу. Опустили гроб в заранее выкопанную Петей и Панкратычем могилу, кинули по горсти земли. Угрюмый Прохор вытер скупую слезу на прощание. Ни музыки, ни прощальных речей. К четырнадцати часам процессия, сопровождаемая привязавшимися могильщиками, вернулась с кладбища.
Девушки постарались. Приготовили поминальную кутью и салат оливье. Аккуратно порезанная докторская колбаса лежала рядком на чистой тарелке. Рюмки со стопками были тщательно перемыты и блестели, как новые. Прохор даже и мечтать не мог о таких шикарных поминках.
Гости прошли в дом, вымыли руки и расселись за стол. Пётр с Павлом, уже хорошо поддатые, чинно расположились с краешку. Наполнили рюмки, за упокой души усопшей. Похоже, могильным копателям физический труд пошёл на пользу – выпив, они жадно накинулись на еду.
Тем временем, Алан ткнул Шурку под бок. Кудрявый вздохнул и обречённо замахнул рюмку водки.
- Петя, дело есть, - начал, наконец, разговор практикант.
Синий, набивший полный рот колбасы, лишь промычал в ответ что-то нечленораздельное.
- Павла нас под молотки пихнула!
Петя предупреждающе скосил глаза на Панкратыча, уже открывшего заинтересованно рот.
- Пошли на улицу, покурим, - практикант правильно понял безмолвную пантомиму товарища.
Синий наконец закончил жевать и вытер губы рукавом:
- Перекурить можно. Панкратыч, подожди здесь, ходить за нами не нужно. Почему не доверяю? Как можно не доверять соседу? Просто, у нас с Шуркой есть разговор «тет-на-тет».